— Того одного мента, который выжил после атаки велосипедиста смертника, я хорошо знаю, этот парень не заслужил такого, поверьте мне, я его хорошо знал: хороший парень был. Когда руки коротки и не могут достать главного «козла в погонах» то такие мелкопакостные атаки на рядовых делают или спецслужбы для дестабилизации обстановки или может даже какой-нибудь муджахид, уверенный что поступает правильно. Но смелость, самопожертвенность, и желание во имя Аллаха всевышнего убить кафира, при этом отдав свою жизнь, не гарантирует, что у него достаточно мозгов, чтобы элементарно обдумать свой поступок!
— Поверьте, братья, можно иметь «супер-иман[15]», можно жизнь провести на пути Аллаха, но сихалло, заблуждения, одна ошибка и не обдуманный поступок может привести не в райские сады, а прямиком в преисподнюю, дакъаз вал минот яц, йохь аржо ульлях Iу шун, Дал лар войла. На войне не только стрелять и взрывать надо, надо защищать мирное население, села, города, будучи на службе у вражеской стороны извлекать из этого неоценимую пользу для своего народа. Главное — думать и соображать глобально, а не так — тяп-ляп, как в дешёвом театре!
— У Пророка, да благословит его Аллах и приветствует, один человек спросил: «О, Посланник Аллаха, кто из мусульман достойнейший?». Он ответил: «Тот, кто не причиняет мусульманам вреда своим языком и своими руками».
— …Вот, помню, при царе это ещё было. Начистил серебряные газыри, аж блестят, сверкают…
— Кто это сказал?
— Аль Бухари[16] это сказал.
— Поэтому не надо быть впереди. Очень несложное правило — не старайся пожестче убивать своих, чтобы выслужиться перед гхаски. Но мне лично понравилось, что «нормальные менты», я имею в виду тех, которые будто не замечают муджахидов, еще существуют. Такие знают, что значит «закон». Дал цер яато боил! К примеру, есть беспредельщики, живому человеку глаза вырывают, ладно бы только голову отрезал — вот таких надо убивать. Таких не жалко. Дал барт ца боил «нормальных ментов» и муджахидов! А другому сорту ментов — Дал иман лоил!..
…Занавес, аплодисменты — кому как: жидкие, или переходящие в овации — на усмотрение Читателя, это уж — кто по какую сторону баррикад находится.
Закон есть закон. И есть разные понятия о законе: гражданский кодекс, уголовный, основанный на местных традициях и обычаях, бандитский, военного времени…
Сводный отряд перебросили в войсковую группировку, в слякотное ущелье Джейрах. Палатку разбили уже поздно вечером, надо бы установить радиостанцию, а бойцам, кроме печек, невтерпёж подключить ещё и бытовые электрообогреватели, которые привезли с собой из степного блокпоста.
Специалистом связи в отряде был назначен Гаврил Герасимович, мужик лет под сорок, которому вменили и обязанности электрика. Палатку, под чутким руководством опытного сержанта милиции С. Васюкова, поставили удачно, метрах в двадцати от передвижной армейской электростанции на базе какого-то мощного тягача (через пару недель, во время дождей, палатку залило, пришлось переносить). Бойцы уже самостоятельно, опять же под руководством энергичного и шустрого снайпера Серёжи Васюкова, дербанят хозяйство связиста в поисках кабелей, но кроме взрывного провода ничего не находят. Необходимо отметить следующее: Серёжа — это славный малый, совершенно бескорыстно доставляющий окружающим ненужные проблемы. Иногда его поступки никак не поддаются трезвому гражданскому осмыслению, но окружающие этого, почему-то, с завидным упорством замечать не желают. Любитель приключений, но главную роль в этом играет вовсе не голова. Наверняка в любом коллективе такие люди всегда имеются.
— Герасимыч, а что нормального провода нету, что ли? — спросил кто-то из трезвомыслящих.
— Нету, дорогой!.. Ты, Серёженька, давай, прекращай у меня хозяйничать, сам разберусь! — И пошёл разбираться по группировке.
Первым делом заявился в гости к хозяевам электрокунга. Там, в пределах видимости, двое срочников и молоденький контрактник. Все никакие.
— Здоров, мужики!
— Здоров!
Познакомились:
— Ваня.
— Петя.
— Сидор.
Откуда-то из недр генератора вылез пошатывающийся засаленный и чумазый четвёртый, причём — с автоматом в руках:
— Вова Чебылтаров.
По всем признакам Вова Чебылтаров — «человек морально опустившийся», таких в войсках тоже хватает, но без них жизнь была бы скучной, серой.
— Зовите — Герасимыч. У вас, братцы, кабель лишний не найдётся? Метров полста нужно.
— Ага, был где-то — не проблема!
Все дружно изобразили суету по поиску этого самого кабеля: Ваня, Петя и Сидор выскочили из кунга, начали рыться в наружных, встроенных в борта кузова, ящиках, Вова Чебылтаров исчез в недрах. Герасимыч тоже вышел, топчется рядом.
— Что-то не видно ничего. Герасимыч, у тебя закусь есть?
Гаврила намёк понял:
— Ага, сейчас принесу.
В палатке бойцы уже нарезали и распределили полевой провод, подцепили обогреватели, даже лампочки под потолком навешали, осталось только всю эту систему подключить к дизелю.
— Мужики, вы охренели!? Ну не выдержит ведь, тонкий!
— Как что-то взрывать, так выдерживает… — пробубнил в ответ Серёжа.
Остальные не обратили на Гаврилу абсолютно никакого внимания: с увлечением, с задором, с огоньком, тянут провод с телефонной катушки к генератору: все же устали, побыстрее бы обустроиться, да отдыхать пора.
Герасимыч в сердцах сплюнул, прихватил кое-какую закуску и всё что к этому нужно, вернулся в кунг. Закусили. В это время дизель внезапно заглох, свет погас. Гаврила в волнении выскочил наружу:
— Да вы мужики окончательно…
Но мужики оказались не причём, даже до клемм ещё не дотянули. Герасимыч заскочил обратно:
— Что тут у вас?
Из недр вышел пошатывающийся Вова Чебылтаров:
— Задел там нечаянно…
— Нукась, дай-ка гляну, — Гаврила протиснулся в недра, у задней стенки лежит рваный матрас с подушкой, вещи явно где-то «конфискованные», — где задел то?
— Не знаю…
— Ладно, мужики, вы тут пока разбирайтесь… — Герасимыч снова выскочил, огляделся, оценил обстановку. Километрах в пятнадцати севернее, а может и ближе (в горах трудно оценить расстояние), в соседнем ущелье, беззвучно мелькают штрихи трассеров — видимо кто-то с кем-то бьётся, издалека кажется, будто пули медленно летят, лениво как-то. Метрах в ста южнее видна машина, тоже кунг, размером поменьше дизельной, рядом с ней паутина антенн на мачтах, — значит, полевая радиостанция.
— Здоров, мужики!
— Здоров!
Командиром экипажа оказался молодой прапорщик по имени Алексей. Как быстро выяснилось во время перекуса килькой в томатном соусе — сирота, воспитывался в детдоме-интернате, после срочной службы остался в войсках по контракту, и вот сейчас оказался в этой симпатичной заднице мира под названием «кудамакартелятнегонял». Хороший парень, компанейский. Но кабеля в наличии не оказалось.
Гаврила, пообещав уже крепкому другу Алексею «всенепременно скоро вернуться», вновь потопал к дизелю. Возле машины толпится народ: полковник — командир группировки, его замы, пара любопытных ментов «электриков», и, понуривший головы, пошатывающийся экипаж.
— Е… ё… её, эту дизелю, вашу… чтобы через два часа… нет, чтоб через час… работала! — полковник, видно, не на шутку злой, тоже, наверное, обогреватель не работает, — не заработает, под трибунал пойдёте! — судя по всему это не шутка. — Все пойдёте! Чебылтаров, тебя это в первую очередь касается! — сердито уточнил полковник указательным пальцем, и исчез.
Вова опечалился:
— Зверюга!
Да, суровы законы в войсках. Оттого и дисциплина железная.
— Что делать будем? — хоть это совершенно и не его дело, спросил Герасимыч у солдат, — как эта дизеля включается то?
— Электроника здесь, хрен его знает, что не работает, — старший показал на щиты управления, напоминающие ЭВМ первого поколения, — вот здеся, — тыкнул пальцем на два торчащих из отверстия в щитке провода, — перемыкаем, а тута кнопку нажимаем.
15
Иман — убеждение в правильности исламских догматов. Постоянное внутреннее общение с Богом.
16
Аль Бухари — Аль Бухари. Полное имя — Абу Абдуллах Мухаммад ибн Исмаил ибн Ибрагим аль-Джуфи Аль-Бухари. Исмаил Аль-Бухари — величайшая фигура в мусульманстве, известный богослов IX столетия, который прославляется в мусульманском мире уже более 1000 лет. Он — автор хадисов «Аль-Джами ас-салих», или «Достоверный», который является второй Мусульманской книгой после Корана.
Оперативник Бухари к нему никакого отношения не имеет.