— Невеста сама мечтает, чтобы ее украли,— продолжал Аджебраил.
— Ах, ну конечно! — успокоился Шурик.
— Родители тоже согласны. Можно пойти, конечно, в загс. Но до этого, по обычаю, невесту нужно украсть.
— Украсть! — восхищенно произнес Шурик.
— Угу,— подтвердил Аджебраил, вновь прикуривая погасшую папиросу.
— Ах, черт! Красивый обычай, красивый обычай! — взъерошив рыжие волосы, произнес Шурик.— Ну, а моя-та роль какова?
— Поймать невесту...
— Поймать...— схватил Шурик руками воздух.
— Сунуть ее в мешок...
— В мешок? Это что, тоже по обычаю? — рассмеялся Шурик.— Гениально! Ну-ну-ну.
— И передать ее кому?
— Ну как — кому? Влюбленному джигиту! — догадался Шурик.
— Нет, нет! И передать ее кунакам влюбленного джигита!
— Ах, кунакам...
— Угу. Так требует обычай...
— Понятно...
— О! Кстати, вот и они! — указал в сторону вошедших трех джигитов Аджебраил.— Я сейчас Вас с ними познакомлю.
— С удовольствием...
По залу ресторана плечом к плечу шли Бывалый, Балбес и Трус. Одежды, выданной Аджебраилом, им не хватило. Пришлось сочетать национальные костюмы с имеющимися собственными.
Поверх знакомых уже нам майки, брюк и кед Балбес накинул черную черкеску. Лысую голову Бывалого, шедшего посредине, прикрывал красного цвета башлык, с пояса свисал огромный кинжал.
Трус надел на голову черную папаху, которая из-за своих размеров закрывала чуть ли не половину лица, а поверх пиджака застегнут был широкий армейский ремень.
При виде наряженных подобным образом Бывалого, Балбеса и Труса на лицах сидевших за столиками людей появлялись улыбки. Впрочем, троица этих улыбок не замечала и, плотно прижавшись друг к другу, проследовала к стоящему в дальнем углу столику, за которым сидели Аджебраил и Шурик.
Те, увидя приближающуюся к ним компанию, встали.
— Знакомьтесь,— сказал Шурику Аджебраил.
— Шурик,— протянул руку Шурик Балбесу, но тот, вместо того, чтобы пожать, ударил ее своей ладонью и козырнул.
— Саша,— продолжал знакомиться Шурик, на этот раз подавая руку Бывалому.
Тот пожал ее.
— Ой! — вскрикнул от боли Шурик и выхватил свою правицу из безжалостной ладони Бывалого.
— Саша,— Шурик пожал руку Трусу.
Тот вскрикнул и схватился за рукоятку висевшего на поясе Бывалого кинжала, за что получил удар по руке.
— Простите,— извинился Шурик.— Садитесь. Все пятеро одновременно сели.
Бывалый, Балбес и Трус в упор стали смотреть на Шурика, испортившего им сегодня операцию.
Наступила небольшая пауза, во время которой Трус снял папаху. Под ней оказались зализанные на левую сторону каштанового цвета волосы.
— Они совершенно не разговаривают по-русски, но все понимают.
Начал объяснять Аджебраил Шурику и подмигивать новоприбывшим. При этом лицо Аджебраил а озарялось улыбкой. Троица дружно закивала головами.
— Мардабары! — воскликнул Бывалый.
Услышав это слово, Трус прикусил нижнюю губу и, вскинув брови, крепко прижал папаху к груди.
— Курзал! — добавил Бывалый, под глазом которого красовался приклеенный крест-накрест пластырь.
— Что он говорит? — ничего не поняв, спросил Шурик Аджебраила.
Тот, растерявшись и не зная, что ответить, почесал затылок.
— Он говорит: «Приятного аппетита!»,— перевел Аджебраил, злобно поглядывая на Бывалого.— Кушайте, кушайте.
— Спасибо! — ответил Шурик и принялся доедать ужин.
Но тут его внимание привлек Балбес, на груди которого сверкал длинный ряд украшений в виде гильз. Одна из них оказалась папиросой, которую Балбес сунул в рот. Он нажал на другую гильзу, та через мгновение выскочила. Балбес прикурил от нее и сунул обратно на место.
Это зрелище привело Шурика в восторг и он воскликнул:
— Здорово!
Балбес был польщен и, по-дружески обратившись к нему, объяснил:
— Бамбардия! Кергуду!
— Что он сказал? — опять спросил Шурик и рассмеялся.
Аджебраилу эта игра уже поднадоела и, зевая, он ответил:
— Он говорит, что если Вы откажетесь, они Вас зарежут.
Потом добавил опешившему Шурику:
— Шутка!
— Шютка! — повторил Балбес, немигающе глядя на Шурика.
— Шутка...— повторил Шурик.— Ну что ж, я согласен.
— Ну, и прекрасно! Нина будет очень рада! — с этими словами Аджебраил налил всем в бокалы принесенное официантом вино.
— Значит, невесту зовут Нина! — орудуя ножом и вилкой, сказал Шурик.
— Да, Нина. Моя племянница,— подтвердил Аджебраил, рассматривая этикетку на бутылке из-под сока.
Шурика передернуло, сердце сжалось от нахлынувшего внезапно непонятного чувства тревоги.
За столом наступил напряженный момент.
Трус, поглаживая папаху, словно маленькую собачонку, нервничал. Балбес и Бывалый глядели в упор на Шурика, сохраняя при этом полное спокойствие.
Заикаясь, Шурик спросил:
— Разве у Нины есть жених?
— Они обожают друг друга,— Аджебраил мечтательно улыбнулся, вспомнив свою юность.
От этих слов у Шурика потемнело в глазах. Сердце разрывалось от боли. «Значит, она любит другого... Какого же черта тогда она... Хотя... Я во всем виноват... Интересно, кто же этот счастливец?..» — мысли путались в голове у Шурика.
— А-а-а, я совсем забыл,— стуча ладонью по лбу и еле сдерживая слезы, сказал Шурик.— Я завтра должен... В общем, вы меня извините, но я не могу этого сделать... Никак.
— Товарищ Шурик! — вывел из оцепенения Шурика Аджебраил.
— А? — вскрикнул Шурик, ход мыслей которого только что был прерван.
Аджебраил, в упор глядя на Шурика, продолжал:
— Самое главное. Нина просила, чтобы это сделали именно Вы.
— Нина сама просила? — не веря своим ушам, медленно переспросил Шурик.
— Да, очень,— ответил Аджебраил.— Шурик схватился за голову руками. После минутного раздумья он заговорил:
— Ну что ж, передайте Нине, что я согласен» Аджебраил, не скрывая радости, продолжал:
— Тогда завтра на рассвете у дороги, ведущей в горы, Вы должны будете встретиться с кунаками жениха и принять участие в этом старинном прекрасном обряде.
— Да, да, хорошо,— лихорадочно произнес Шурик. Встав со стула и попрощавшись с оставшимися сидеть
за столом Бывалым, Балбесом, Трусом и Аджебраилом, Шурик, порывшись в кармане, положил рядом со счетом полтора рубля и направился к выходу.
Аджебраил быстро поднялся и кинулся догонять Шурика. На ходу он его консультировал:
— Но учтите, обычай требует, чтобы все выглядело натурально. Никто ничего не должен знать... Невеста будет сопротивляться, брыкаться, даже кусаться, звать милицию, кричать: «Я буду жаловаться в обком!» Но Вы не обращайте внимания. Это всего лишь красивый старинный обычай.
Излучая улыбку, Аджебраил смотрел Шурику в глаза. Тот в ответ глядел на него, но даже не замечал его.
— Не волнуйтесь! Все будет натурально,— тихо произнес Шурик.— До свиданья.
— До свиданья,— довольный своей сделкой, попрощался Аджебраил.— И не забудьте, завтра на рассвете на дороге, ведущей в горы...
Кивнув головой, Шурик побрел к себе в номер. После калейдоскопа сегодняшних событий он вдруг почувствовал смертельную усталость, смешанную с чувством обманутых надежд, знакомым, наверное, многим...
Счастливый Аджебраил бросился к эстраде с криком:
— Асса!
И стал танцевать. Желтые кожаные накладки кавалерийских галифе в тот вечер еще долго мелькали среди танцующих...
Наутро в условленном месте Шурик ждал остальных участников обряда. Всю ночь его мучила бессонница. Влюбленный Шурик не мог перенести потери...
Утренняя прохлада нежно обволакивала его. Проснувшиеся птицы, радуясь новому дню, весело щебетали...
Наконец, послышался звук приближающейся со стороны города машины. Красный кабриолет остановился возле стоявшего у обочины Шурика. При виде такого чуда
техники Шурик было улыбнулся, но вспомнив, чем ему сейчас придется заняться, снова погрустнел.