Мы медленно шли вниз, отсчитывая каждую полусажень, внимательно наблюдая за всеми опасными местами. Достигнув 25 саженей, я приказал дать полный ход, рули глубины на всплытие и продуть балластные цистерны. С дифферентом на корму в 14 градусов и ходом 8 узлов лодка выскочила на поверхность, как какой-то кашалот! Мой чиф заявил, что подплаву пора обзаводиться традициями, и вынудил всех участвовавших в погружении выпить забортной водички по целому плафону от светильника. Доказав личным примером! Пришлось тоже принять свою долю. Однако! Господа конструкторы могли бы выбрать плафоны и поменьше объёмом! Всё-таки полтора литра морской водицы чем-то заметно отличаются от полутора литров пива! За один присест! Без отрыва!
Осмотрев все подозрительные места, заменили пару сальников и снова пошли на глубину. Где провели на этот раз часа три, испытывая разные ходовые режимы и маневренность лодки. Испытания прошли штатно. Потом испытание предельной глубиной прошёл экипаж в полном составе. И 5 человек пришлось списать с кораблей оттого, что при погружении испытывали совершенно неуправляемый приступ клаустрофобии. Матроса Ивлева даже пришлось выдернуть за штаны из боевой рубки и связать, т.к. он непременно желал «выйти наружу», и никаких уговоров слушать не хотел. Да, разумеется, это страшно, когда лодка идёт вниз и, сжимаемая давлением, тоскливо скрипит всем набором, как будто жалуется на непосильный груз. Да, некоторое волнение испытываешь при каждом погружении, однако всё быстро проходит. К этому следует просто привыкнуть… Иначе никак. На четвёртом погружении «покатали» М.П. Давно я не видел более довольного человека!
Испытания на скорость погружения оказались успешными. Лодка уходила на перископную глубину за одну минуту. Если потренировать экипаж, то время погружения пожалуй ещё более сократится. Так нас и 30-узловые миноносцы «без штанов» не поймают…
29.10.1902 г.
Подведя первые итоги, мы признали ходовые качества лодок удовлетворительными.
Следующая часть – испытания на боевое применение – в первую очередь минные постановки.
Вышли на полигон и провели испытание. По 10 мин выставили из надводного положения на экономической скорости, мины вышли штатно. Ещё по 10 мин – на полном ходу. Без замечаний. На экономическом ходу с перископной глубины мины выбрасывались вполне правильно с должными промежутками, никаких изменений в крене и дифференте не наблюдалось. То же и на полном ходу. В завершение выставили мины с глубины 20 саженей. Опять на разных ходовых режимах. Механизмы работали удовлетворительно и мины встали правильно.
Провели испытательные стрельбы, сначала правым аппаратом, затем левым, потом перезарядили аппараты в подводном положении. Перезарядка заняла 20 минут. Отстрелялись по кораблю-мишени идущему на 10 узловой скорости учебными торпедами без боевого заряда. Из четырёх выстрелов – четыре промаха! Пузырьковый след торпед ни разу не прошёл под корпусом цели. Промазали обе лодки. По результатам испытания вскрылись недостатки:
1.при выстреле в подводном положении лодка демаскируется большим воздушным пузырём, так как торпеда выстреливается из аппарата сжатым воздухом.
2.вследствие торпедного выстрела лодку выносит на поверхность. А это позволит противнику атаковать лодку противоминной артиллерией.
Решение было тут же предложено инженером Найденовым. Его предложение использовать для вывода торпеды из ТА не сжатый воздух, а движущийся в торпедном аппарате поршень под давлением закачиваемой воды, конечно требует переделки ТА, однако полностью избавляет от проблемы воздушного пузыря и нарушения дифферентировки лодки вследствие выстрела, т.к. масса торпеды замещается водой.
Таблицы для построения торпедных треугольников недостаточно обеспечивают точность выстрела. Прицеливание осуществляется корпусом лодки. Расчет вручную слишком запаздывает. Найдёнов и Налетов пообещали подумать над этим, однако скорого решения ожидать не приходится. Попытаемся повысить точность торпедной стрельбы тренировками. А пока принято решение стрелять торпедами только по стоящим судам или имеющим скорость не более четырёх узлов с минимально допустимой дистанции в три кабельтова.
Наконец, завершив испытания, взяли курс на Балаклаву, где строится секретная черноморская база подводных лодок Нам разрешён небольшой отпуск. Обсуждали с М.П. практическую сторону минных постановок. Несколько обескураживала конструкторская недоработка – все приготовления мин для постановки (установка глубины, запальных стаканов и т. д.) могут быть выполнены только в порту, так как после приемки мин в надстройку заградителя к ним уже невозможно подобраться. И если, предположим, глубины в указанном для постановки месте не соответствуют выставленным на берегу… Что прикажете делать? Искать другое ? В сторонке. Где глубины соответствуют… а корабли не ходят! Озадачился М.П. отчаянно. Ушел с ЦП в носовой, весь пребывая в задумчивости. И не выходил до самой Балаклавы.
Заходили в порт по очереди, уже ночью, под РДП, следуя за буксиром самым малым ходом. Там в конце залива были уже подготовлены временные закрытые доки, в которые корабли и зашли, ориентируясь на специальные синие фонари. Команды получили премию и недельный отдых на берегу.
9 .11.1902 года.
Отлично провели отпуск в Севастополе. К нашему приезду минные шахты «Рака» и «Краба» были усовершенствованы – в них сверху были прорезаны отверстия, приварены откидные люки и сделалось возможным задавать углубление мин в надводном положении лодки. Изрядная гора с плеч. Погода налаживается, ветер стих до двух баллов. Матросики после отдыха на берегу повеселели и горят рвением. Подписали акты проведенных ремонтных работ. Никаких серьёзных неисправностей выявлено не было. Все механизмы кораблей отличаются высоким качеством исполнения. ВК Георгий Александрович хорошо платит, однако и требует сурово! А у нас всё больше укрепляется уверенность в своём корабле. Не потонем с божьей помощью посреди моря-окияна!
Перед рассветом вышли в море на учебную минную постановку. Район охраняют наши севастопольские друзья миноносники. Наша задача – провести минирование подходов к Севастополю учебными минами и избежать обнаружения. Очень непростая задача. Сами по себе миноносцы особой опасности для нас не представляют, так как они хорошо слышны даже стоящие на якоре. Наши акустики прозвали их погремушками, настолько шумно работают машины. Однако помешать нам они могут.
Перед выходом посидели над картами и лоциями. Продумали порядок постановки мин. Первым идет «Краб». Мы идём на два кабельтова мористее. Небо чистое, контролируем курс и место по пеленгам на входные маяки и звёзды. Гладко было на бумаге. Туман случился в полном соответствии с планами условного противника. И тут нам помогли два стоявшие на якорях миноносца, освещавшие прожекторами район постановки. Мы успели пометить их место на карте. И, ориентируясь на них, как на своеобразные маяки, с помощью шумопеленгаторов контролировали своё место. Теперь туман был на нашей стороне. Ещё два миноносца патрулировали квадрат постановки на малом ходу и вполне могли протаранить нас, поэтому мы погрузились на 10 саженей.
Вышли на боевые курсы и приступили к постановке. Глубина выставлена на одну сажень, для противодействия попыткам траления. Пройдя 5 кабельтовых, я выставил три десятка мин и застопорил электромоторы. Дал «Крабу» своё место эхолотом. Анатолий обошел «Рака» по дуге и занял позицию для следующей постановки, тоже подтвердив готовность «пингом». Теперь моя очередь занимать позицию. Пройдя обратным ходом, выставили параллельно оставшиеся три десятка мин, закрыв таким образом вход в Севастополь четырьмя нитками «рогатой смерти». Взяв курс 300 отошли на милю мористее. Вскоре мины всплыли на установленную глубину и встали на боевой взвод. Долго ждать не пришлось – один из патрулировавших миноносцев задел мину, и столб оранжевого сигнального дыма подтвердил факт его условного утопления.