— Звони, прапорщику Нестеренко, чтоб приезжал сюда и как можно быстрее, — скомандовал Нарышкин.
— Товарищ, майор, может, мы как-нибудь договоримся, — еле выдавил из себя другой участник застолья.
— Не понял, сынок, это ты мне сказал? — удивился Нарышкин и подошел ближе к солдату. Тот сразу же встал с места и опустил голову. Одна из девушек, которая в отличие от других проявляла внешнее спокойствие, встала с места и непринужденным голосом сказала:
— Ну, вы тут разбирайтесь, а мы поедем по домам.
Она схватила свою сумку и поспешила на выход.
— Не торопись, детка, — обратился к ней Нарышкин, — я запер ворота. Сейчас приедет их начальник, — он указал пальцем на солдат, — Вот тогда и разъедитесь по домам.
— Поработали, называется, — пробубнила вторая, — Я, как чувствовала, что не стоит сюда приезжать.
В это время один из дежуривших контрактников уже позвонил Нестеренко.
— Товарищ, прапорщик скоро будет, — обреченным голосом доложил он майору.
— Ну, вот и хорошо, — продолжил Нарышкин. — А теперь, чтоб не было скучно ждать начальника, берем в руки авторучки и пишем объяснительные записки на мое имя.
Нарышкин вытащил из папки чистые листы бумаги и раздал их солдатам.
Ждать Нестеренко пришлось недолго, через двадцать минут с улицы раздался звонок.
Нарышкин спустился вниз открыть дверь. На пороге стоял Нестеренко, у него были налитые кровью глаза, желваки на скулах играли не переставая, кулаки были сжаты так, что на фалангах пальцев аж побелела кожа. В этот момент Нарышкину даже стало жалко прапорщика, но принцип есть принцип.
— Проходите, товарищ прапорщик, полюбуйтесь на своих подчиненных, — Нарышкин пропустил его вперед, а сам последовал за ним.
Нестеренко буквально вбежал в комнату и, не дожидаясь, пока его догонит Нарышкин, с размаху ударил первого попавшегося солдата по лицу. Когда, он был готов нанести удар второму, Нарышкин схватил его за руку и тихо прошептал:
— Ты что, Сережа, в тюрьму хочешь?
Майор усадил прапорщика на стул, собрал объяснительные и аккуратно сложил их в папку. Прапорщик, не моргая смотрел на своих подчиненных, постепенноуспокаивая собственное дыхание. Затем, он перевел взгляд на Нарышкина и спросил:
— Товарищ, майор, мы можем поговорить наедине?
— А что ж не поговорить, конечно, можем, — охотно согласился майор. Они вышли в соседнюю комнату.
Нарышкин молчал, а Нестеренко никак не мог собраться с духом, чтобы начать разговор. Наконец, он вымолвил:
— Сколько?
— Чего сколько, — не понял Нарышкин.
— Сколько вы хотите, чтобы замять это дело?
— Мне не нужны деньги, я хорошо зарабатываю, — спокойно ответил Юрий.
— Тогда как мы сможем закрыть эту тему или Вы, таким образом, решили мне отомстить за отказ от сотрудничества?
— Что ты Сережа, я никогда никому не мщу, это не в моих правилах. Просто я привык добиваться поставленной цели любой ценой. В основном, стараюсь добиваться ее по — хорошему, но когда упираюсь в стену непонимания, то использую любую выгодную для себя ситуацию, — ответил он и улыбнувшись, спросил, — Ну как на счет того, чтоб поработать по одному судну.
— А что, у меня есть выбор, — спросил Нестеренко.
— Выбор всегда есть, Сережа.
— Когда вы мне отдадите объяснительные? — вновь спросил прапорщик.
— Ты еще не ответил на мое предложение, — напомнил Нарышкин.
— Я согласен, — после непродолжительного колебания с тяжелым вздохом ответил Нестеренко, — Что я должен сделать.
— Вот так-то будет лучше, — вновь улыбнулся Нарышкин и продиктовал название судна.
Глава 12
Незаметно пролетела очередная неделя. Чтобы не привлекать внимание к каким-то конкретным судам, Нарышкин взял за правило, каждое утро интересоваться у оперативного дежурного теплоходами, ставшими на рейд и теми, которые уже прошли Керченский пролив. Услышав долгожданное известие, что теплоход «Беркен» на подходе к порту, он забежал в кабинет и, не снимая куртки, стал звонить в подразделение «наружного наблюдения». По его заданию группа должны была работать в течение месяца, поэтому никаких технических накладок не должно было произойти. Получив от них положительный ответ, он долго колебался, напомнить прапорщику Нестеренко о наблюдении за судном, или лучше убедиться в его надежности и дождаться пока тот позвонит первым.
Нарышкин в течение часа, как лев в клетке, ходил из угла в угол по кабинету, тем самым, порядком раздражая работавшего за своим столом Рыбакова.