-Я думаю, что они нам по силам.
-Тебе по силам, ей –нет! Потому что ради личного счастья ей нужно будет отказаться от своей семьи! Ясно? – хочется поспорить, но, кажется, папу в этом вопросе было не переубедить. Он смотрит в ожидании, а я не могу с точностью сказать, что Сафина откажется от своих родных ради меня, но неохотно киваю головой.
-Вот и отлично! – отворачивается, с телефоном уходить вновь на балкон. Некоторое время смотрю на него сквозь стекло, в душе полная сумятица, не знаю уже чего ждать от нового дня. Не знал так же, правильно ли поступил, дав ответ за Сафину. Очень надеялся, что выбора все-таки не будет. Хотя ради нее я оставил свою семью. Оставит ли она ради меня?
***
Впервые задумался о привычке курить. Когда достаешь сигарету можно спрятать свое волнение, свой страх. Никотиновый дым на время скроет выражение глаз.
Я сейчас очень хотел попросить у отца сигарету, он ловил мои взгляды, хмурился, но не предлагал. А мне стыдно, словно было пятнадцать лет.
Ему потребовалось три дня, чтобы его люди нашли Сафину. Она, оказывается, была в Ливане, в одном из двадцати пяти районов. Она была так рядом, а я поперся в Сирию. Досада брала на самого себя.
Мы приехали вечером. Папа для этой встречи вновь надел костюм-тройку темно-синего цвета, белую рубашку, в тон костюму галстук, даже не поленился в нагрудный карман красиво сложить платок.
Когда я его увидел при полном параде, мне пояснили, что если ехать свататься, то по всем правилам. Меня тоже заставили нарядиться. Я боялся, что в пиджаке Сафина меня не узнает, хотя это было глупостью с моей стороны так думать.
Я вышел из автомобиля и посмотрел на высотку, гадая на каком этаже живет моя любимая. Папа в это время дает указание водителю нас ждать, застегивает единственную пуговицу на пиджаке и подходит ко мне.
-Ты уверен? – он тоже рассматривает дом, правда, без интереса.
-Уверен.
-Хорошо. Выбор всегда есть.
-Я сделал свой выбор! – уверенно заявляю, крепко сжимая в руках букет цветов, который был куплен по дороге.
Поднимаемся на пятый этаж. Подходим к обыкновенной двери, я нажимаю на звонок. Нервно оттягиваю ворот рубашки, приглаживаю волосы.
Дверь открывается, перед нами стоит незнакомая девушка. Я растеряно ее рассматриваю, она нас испуганно оглядывает, что-то тараторит вглубь квартиры через плечо. Появляется женщина, вытирая руки об передник. Она узнает отца, заметно вздрагивает. Он не реагирует на узнавание, смотрит прямо и внимательно.
-Сафина! – женщина заметно нервничает, тревожно косится на меня. Потом спохватилась, натянуто улыбнулась, шире открыла дверь. – Проходите!
Зайдя в маленькую прихожую, собираюсь снять ботинки, но отец качает головой. Посмотрел на пол. Грязный, давно не мыли.
Сафина выходит из комнаты, смотрит на нас, заплетает волосы в косу. Я моментально забыл об отце, о ее матери, делаю шаг в ее сторону, широко улыбаясь.
Она меня узнает, но вместо радости встречи вижу испуг, панику в карамельных глазах. Замираю на полпути, внимательно разглядываю Сафину.
Девушка округлилась, свободное платье скрывало фигуру. У нее появились щечки, отъелась. Но она та Сафина, о которой я мечтал, думал каждый день в плену, беспокоился за нее.
Преодолеваю расстояние, вручаю ей цветы, а потом порывисто обнимаю. И моментально замираю. Сафина не обхватывает меня в ответ, прижимает к груди цветы. Между нами ее руки, ее…живот.
Медленно отстраняюсь, смотрю ей в лицо. Ее глаза смотрят в сторону, боится посмотреть на меня. Я чувствую ее страх. Опускаю взгляд ниже. Теперь явственно вижу выпуклый живот, ткань платья под грудью собралась в небольшую гармошку.
Ради чего? Спрашивается! Ради чего я всем жертвовал???
Делаю шаг назад, отворачиваюсь от Сафины. Смотрю на отца, пытаясь понять, знал он об этом. Судя по тому, как нервно дергаются губы, он тоже не в курсе.
Я молчу, но на самом деле мне хотелось взвыть от обиды. Не проронив и слова, выхожу из квартиры, спускаюсь по лестнице, сзади слышу шаги, но меня не стремятся догнать, наоборот, держат дистанцию.
Выскакиваю из подъезда, озираюсь по сторонам, не знаю, куда мне бежать, чтобы унять раздирающую боль в груди. Дышу тяжело, часто, почти задыхаюсь, хочу сдохнуть от нехватки кислорода.
Иду вперед, не видя перед собой дороги, не интересуясь, куда иду, зачем иду. Внезапно спотыкаюсь и падаю на колени. Желания подняться не возникает, обхватываю голову руками и тихо скулю. Потому что мне больно. Мне от физических наказаний Нора не было так больно, как от предательства Сафины.