Ну конечно. Я вспомнил. Тряхнул стариной и вытряхнул: Вавака, опекал незаконный бизнес, кажется. Это мне было известно из криминальной хроники. Память, несмотря на свои кочевья по био- и синти-носителям не подвела. Так значит, это он меня тогда навестил в качестве Гартмана. Чтобы лично убедиться, что я жизнеспособен. Я как раз приходил в себя после последнего воплощения.
- Откуда такие убойные сведения? - спросил я, оправившись от изумления.
- Из глубокого подполья передают.
Мне монахи пришли на ум. Она и с ними сотрудничает?
- Ты уверена, что базу генерала уничтожили?
- Процентов на девяносто, - сказала она. - Могли, конечно, снять копию. Но думаю, Коровин проследил, чтоб тщательно все подчистили. Все возможности у него для этого были. Единственно ради прикола мог сохранить экземпляр.
- Теперь понятно, откуда у него появился перспективный бизнес.
- Это у тебя от былого только думы остались, а он капиталы все перевел. Я пока не знаю, что за интерес у него к тебе. Но несомненно одно: ты в фокусе. Захочешь поделиться со мной - звони. Пока. Информация для тебя собрана, упакована, сейчас прибудет на твой ящик.
И она прибыла.
Я тут же открыл фотографию Ваваки дорубежного образца. Здесь ему было за пятьдесят. Лицо широкое, круглое. На таком вполне уместен толстый славянский нос. Глаза серые, внимательные. Небольшая родинка над губой. Вполне возможен в качестве Гартмана.
Образование - юридическое. Несложный послужной список: устроился по специальности в строительную компанию, где, постепенно прибрав бразды, изменил стратегию предприятия в нелегальную сторону.
Криминальная деятельность вполне традиционная для того времени: дань со строительных компаний, посредничество в госзаказах (распил, откат). Насчет более экзотичных занятий, как то: торговля оружием и наркотиками, крышевание проституции, кражи и грабежи сведений нет. Приписывают несколько убийств и участие в ОПГ 'Опаньки!', но бездоказательно. Был знаком с Гартамоновым, истинным генералом от МВД, и более того - дружен. Возможно, это знакомство и повлияло на доказательную базу по мокрым делам.
- А вот кусок - просто прелесть, - сказал планшет голосом Бабки. - Ты просто обязан за него хорошо раскошелиться. Будучи студентом юрфака, сканировал за небольшие деньги мозги желающим, якобы с целью сохранения и дальнейшего - когда-нибудь - воскрешения.
Техники сканирования, конечно, в то время еще не было. Хотя н/ф рассказы на тему появились задолго до. В том числе один - мой.
Год 2040: вполне легальная, за несколько месяцев до огласки (и через восемь лет наблюдения за мной), инкарнация в один день с Гартамоновым. Присвоение себе биографии генерала и его фамилии. А потом - Рубеж, ажиотаж, эйфория, неразбериха с юридическим определением личности, с паспортизацией и учетом, что дало возможность Ваваке тщательно замести следы.
Здесь было на целые сутки увлекательного чтения. Кроме того, основные сведения были снабжены массой ссылок, пройтись по которым заняло бы еще несколько вечеров. Слухи, не обеспеченные фактами, непроверенное враньё были собраны в отдельную папку.
И кроме того - склонен к живописи. И даже несколько собственных поделок (и подделок) удалось продать. Что косвенно подтверждало идентичности Ваваки с нынешним Гартамоновым.
Средь журналистов у него было свое прозвище: Профессор Натюрморти, удачно сочетавшее принадлежность живописи и убийству.
По мере того, как день убывал, Викторович надирался всё основательнее. Его расспросить, что ли, пока пьян? Два-три слова сможет связать? Однако поразмыслив, я решил, что пока светиться не стоит. Я просидел в своей комнате за планшетом до глубокой ночи.
Однажды за дверью послышался невнятный шорох. Скрип, как будто кто-то подкрался к моей двери. Поскребся в нее или мне показалось? Джус - может, у него тоже новости для меня? Завтра надо непременно с ним поделиться своими. Викторович? Может, пронюхал про них - перехват работает, защита взломана - и теперь хочет принять меры, чтоб новости не пошли по свету гулять? Впрочем, вечером был настолько пьян, что, общаясь с хозяином, кроме несложных личардовых фраз - да, я, всё в порядке, слушаюсь - ничего в телефон произнести не мог.