Прочие телесные недостатки в лазарете мне устранили. Мой куратор сказал, что и это пройдет. Оставалось положиться на это Соломоново утверждение. И действительно, последнюю неделю тик беспокоил реже, так что я даже почти забыл о нем. Вначале же левое веко вообще не открывалось.
Раньше, в первый порубежный период, те или иные физические неполадки случались чаще. Я помню дикие головные боли в одно из своих воскресений. Сладить с ними врачам удалось далеко не сразу. Бывало - к счастью, не со мной - и такое: ступор, обмороки, вспышки агрессивности, светобоязни, внезапная слезливость, неконтролируемое и обильнейшее слюноотделение. Онемение конечностей, дрожание рук. Остановки дыхания, сердца, скачки давления и прочие нарушения гомеостаза. Опухоли, паразитов и не такие уж редкие атавизмы (хвост, шерсть) удаляли еще на пустом теле.
Подобные неполадки случались из-за несовершенства телопроизводства. Труднее обстояло с психическими изъянами, связанными с помехами и потерями трафика, искажениями при приеме, хранении и передаче эмитированной информации. Такие бывали необратимы. Да и соматические расстройства в иных случаях могли быть вызваны подобными дефицитами, не всё в процессе притирки души к телу проходило гладко. Тот же тик, черт бы его побрал.
Впрочем, сейчас с этим обстоит гораздо лучше, чем даже год или два назад.
Не исключено, что и старение, и истерический тик Мункара вызваны не выявленным сразу по воплощении расстройством. В дополнение к предыдущим версиям я присовокупил и эту.
Сусанна вернулась, еще более похорошев.
- Прошу прощения, - сказал Накир, подавив приступ смешливости. - Но вы будто о чем-то своем перемигиваетесь. Словно из совместного трипа вернулись и делитесь впечатлениями прямо при нас. Причем, судя по всему, ваш вояж, товарищ ген... э-э-э... Геннадий Петрович, был не очень удачный.
Мункар, казалось, не обратил на него внимания.
- Ах, разве могут быть трипы совместные, - сказала Сусанна. Из носика чайника опять лилось. Теперь на пол.- Каждому открывается что-то своё.
- Тебе что, ни разу не ассистировали? - спросил Накир.
- Ассистировали. Но ассистент сразу куда-нибудь пропадал. И я оставалась одна, наедине с невыразимым нечто. Я вообще считаю, - продолжала Сусанна, - что так называемый загробный мир у каждого индивидуален. Я его называю Бубль-Гум.
- Как? - переспросил Никир, оставив открытым рот и готовясь вновь покатиться со смеху.
- Бубль-Гум, - не смущаясь его насмешливостью повторила Сусанна. - Душа выходит с последним дыханием, и этот последний выдох образует пространство будущего обитания души - так надувают жевательную резинку. И эта сфера включает всё, чем успел запастить при жизни - исключая недвижимость, разумеется, и прочее материальное вещество. Моё я, существуя как тело, подготавливает почву для существования в ином мире, ну и конечно фонд подсознания в этом участвует. Каждый при этой жизни сам творит свой будущий мир...Он у меня такой... такой... Жаль, что эта тема в этих стенах запретная, а то б я рассказала вам.
- Ничего-ничего, говори, - поощрил ее Накир. - Можно и отпереть, пока чай пьём. Тем более, что тут консультант присутствует. Вот мне, например, избушка на курьих ножках часто встречается. Мол, захожу я в нее, а там... Там - в зависимости от обстоятельств, при которых на тот свет отправился.
Я насторожился. Избушка и мне неоднократно являлась. Этот навязчивый архетип и в моих снах, и в трипах, да и в текстах присутствует. Кстати, мне не нравится термин "трип". Предпочитаю: прогулка, променад, выход.
Но этот, Накир... Надо к нему присмотреться, решил я.
- А мне, - сказала Сусанна, - полет - падение - взлет, и невесомые, неземные эротические ощущения. Нет, что вы, чувственное ни в какое сравнение с этим не идет. Словно не только тела, но и души сливаются. Кто такое испытал, тому до лампочки унылое земное соитие. Поэтому не дождетесь от меня никогда.
Для многих расставание с телом сродни оргазму. И вообще, все это как-то связано: секс и смерть. Возможно, подумал я, она свою ауру оттуда заимствовала.
- И кто же счастливчик? - спросил Накир.
- Не знаю. Да и не важно. Я даже боюсь открыть глаза. Да и нет там ничего, чего или кого во мне раньше не было.
- То есть, имя ему - Бубль-Гум. Или, как говорит мой друг Платон: всё вертится вокруг царя своего, - сказал Накир вполне серьезно.
Мункар сказал:
- Этот Бубль-Гум с его глюками - нечаянный и вовсе ненужный всплеск нейронной активности, спровоцированный смертью. Подобно тому, как последние судороги сотрясают тело, перед тем как ему обратиться в труп. Смерть последним касанием активирует группы нейронов, хранящих воспоминания, размещенные в разных отсеках и на разных уровнях памяти, выделяя видения, образуя прощальные мыслеформы, нарезая эгоцентрические круги вокруг вашего я, которые чип принимает и ретранслирует. - Употребив чай, он поубавил суровости, что нередко бывает даже с людьми, облеченными полномочиями, когда обстановка становится менее официальной. А произнося эту тираду, он даже из чашки плеснул, жестикулируя ею. - Угасающее сознание и есть субстрат для подобных видений. Это сродни гипнагогическим галлюцинациям, которые, бывает, и здравому уму являются в просоночном состоянии - перед засыпанием или сразу по пробуждении. И за пределом ничего, кроме этих бесов из бессознательного, нет. Ну скажите на милость, если это интерпретировать как прогулку по элизейским полям, то как может чип обнаружить, а база зафиксировать выход из тела? Она фиксирует деятельность мозга. Значит, ваши глюки, или, как вы их называете, визы - деятельность мозга. Коли есть процесс, значит, есть и процессор, в котором происходит этот процесс, - заключил он и взглядом потребовал от Сусанны еще чаю.