«В сем случае, – писал ему князь Багратион, – я соберу мою армию за Щарою, в Слониме, где будут и мои казачьи полки под начальством Иловайского 5-го. При отступлении они прикроют мой левый фланг, а перейдя Несвиж, я их отправляя на мой правый фланг, откуда они могут, совокупно с вашим корпусом, быть подкреплены моею армиею, наносить неприятелю вред и сохранять сообщение с 1-ю армиею. Впрочем, я говорю собственные мои мысли, и единственно для того, чтобы вы приняли оные в одном случае к соображению, а в другом, если не имеете особенных повелений, то для совместного выполнения».
Давая советы сии Платову, князь Багратион не выступил из Волковыска, но собрав там армию, писал к Барклаю де Толли, чтобы он испросил (у императора. – А.Ш.): идти ли ему на Минск? Два дня прошло в ожидании ответов от Барклая де Толли и от Платова. Платов не был подчинен князю Багратиону, а потому последний и не знал: согласится ли атаман на его предложение обратиться на Минск или, может быть, вознамерится из Гродно взять иное направление на сообщение неприятелей?»
…С началом войны император Александр I через временщика генерала от артилерии А. А. Аракчеева отправил каждому корпусному командиру через флигель-адъютантов предписания о направлении начального движения войск. В Гродно к атаману («гетману») с секретным пакетом был послан князь ротмистр С. Г. Волконский, будущий декабрист-каторжник. Он отправился в рискованную поездку почтовым трактом в сопровождении слуги, унтер-офицера и рядового Оренбургского драгунского полка.
Императорский флигель-адъютант Волконский догнал (был встречен разъездом) летучий казачий корпус тогда, когда тот отошел от города Гродно уже на три суточных перехода. О выполнении начальных указаний предписания императора говорить уже не приходилось. Французы в крупных силах разъединили русские армии, стоявшие в приграничье и имевшие штабы на большом удалении друг от друга – в Вильно и Волковыске.
Атаман М. И. Платов оказался в первый же день войны в крайне затруднительном положении. Ему было предписано действовать в составе 1-й Западной армии Барклая де Толли. Но летучий казачий корпус при свойственной ему быстроте, не мог к ней присоединиться в силу стратегического замысла венценосного полководца Наполеона. Движение корпуса маршала империи Жака Луи Даву, самого сильного по составу в Великой армии, отбросило от Вильно платовский корпус. Ему пришлось «обратиться к армии князя Багратиона». Об этом Матвей Иванович известил государя, находившегося при 1-й Западной армии, через ротмистра князя Волконского.
В ходе начального этапа отхода от государственной границы в «команде» Платова оказался отряд генерал-майора И. С. Дорохова в составе Изюмского гусарского, двух (1-й и 18-й) егерских, двух казачьих полков, роты легкой артиллерии (12 орудий). Дорохов тоже не смог соединиться с 1-й Западной армией, тоже совершил марш-маневр (потеряв всего 60 человек), войдя в соприкосновение с платовским корпусом близ Воложина. Так в подчинении донского атамана оказалась легкая егерская пехота, чем он умело и воспользовался.
Дороховский отряд в начале войны являлся арьергардом 4-го армейского корпуса. Но, оказавшись отрезанным от главных корпусных сил, отряд, не обремененный тяжестями и потому маневренный, вместе с корпусом Платова получил приказание переправиться через Днепр у Быхова и оттуда следовать на соединение с армией Барклая де Толли к Смоленску.
Приказы Барклая де Толли для 2-й Западной армии и летучего казачьего корпуса, входившего в ее состав, оказались невыполнимы по той причине, что и Наполеон, как талантливый полководец, не дремал, двигая вперед корпуса своих маршалов. Стало ясно, что двум главным по силам русским армиям придется с боями идти на соединение друг с другом где-то западнее Смоленска.
В той ситуации военный министр России был вынужден решением государя отменить атаману М. И. Платову первоначальный приказ совершать диверсии во фланг и тыл переправившегося через Неман неприятеля, а идти вместе с армией Багратиона на соединение с 1-й Западной армией. Летучий казачий корпус должен был прикрывать ее походный марш. Собственноручное повеление императора Александра I донскому атаману гласило следующее:
«Пока вверенный вам весь корпус казаков будет находиться между Лидой и Вилейкою, должны вы иметь предметом для нападений ваших на неприятеля все дороги, ведущие от вас к Вильне, по коим посылать вам вперед отряды из 500 до 1000 казаков, по усмотрению вашему, назначив сим отрядам пункты, на кои им отступать.