До назначения командующим корпуса Ф.К.Миронов был вызван в Москву к В.И.Ленину. В беседе Ленин спросил “Рассказывайте, с чем приехали?” Докладывая Ленину о положении на Дону, Миронов убежденно утверждал, что для закрепления тыла необходимо знать психологию казачества. Такого знания у политических работников Южного фронта нет. На Дону царит ужасающая путаница и произвол отдельных личностей. Коммунисты на местах рассматривают казачество как сплошной контрреволюционный элемент, опасный сверху до низу. Ревкомы смотрят на казаков глазами усмирителей, проводят повсеместно реквизиции, конфискации и аресты... Казаки, возмущенные творимой ревкомами несправедливостью, приходят к неизбежному выводу, что пришлые коммунисты “дюже свирепы”. А вот Советы, в которых сидят казаки-бедняки, свои одностаничники, правят по - правильному — вещь хорошая. Отсюда и лозунг: “Да здравствуют Советы, долой коммунистов!” Поэтому и вспыхивают восстания в тылу наступающих на Деникина красных частей.
Ленин внимательно слушал эту страшную и горькую исповедь. Потом, обращаясь к М.И.Калинину, с чувством сказал
“Очень сожалею, что с этими доводами товарища Миронова познакомился только сейчас. Они заслуживают внимания”. На письменном докладе Миронова о положении дел на Дону и мерах по улучшению обстановки, Ленин написал: “Всецело присоединяюсь к политическим соображениям и требованиям и считаю их справедливыми”. После встречи в Кремле Миронов был введен в состав казачьего комитета ВЦИК и отозван из армии. Когда весной 1919 года Деникин вытеснил части Красной Армии из округа Войска Донского и угрожал Туле, командование Южного фронта вспомнило о Миронове. Член Реввоенсовета Сокольников писал Ленину: “...Решительно предлагаю срочно назначить командиром корпуса Миронова, бывшего начдива 23... Имя Миронова обеспечит нейтралитет и поддержку северных казачьих округов, если не поздно. Прошу немедленно ответить. Командующий 9-й армией согласен”.
Но вернемся к Саранской трагедии... Миронов, исполненный боевого духа, не дождавшись полного формирования корпуса, самовольно двинулся навстречу наступающим белым частям, надеясь по пути пополниться бойцами. Как уже было сказано выше, действия Миронова по самовольному выступлению навстречу наступающим белым частям Троцкий расценил как открытый бунт и измену. Последовал арест. В приказе РВСР № 150 от 12 сентября 1919 года говорилось: “Бывший казачий полковник Миронов одно время сражался в красных войсках против Краснова. Миронов руководствовался личной карьерой, стремясь стать донским атаманом. Когда полковнику Миронову стало ясно, что Красная Армия сражается не ради него, а во имя крестьянской бедноты, Миронов поднял знамя восстания. Вступив в сношение с Деникиным и Мамонтовым, Миронов сбил с толку несколько сот казаков и пытался пробиться с ними в ряды Н-ской дивизии, чтобы внести туда смуты и передать рабоче-крестьянские полки в руки контрреволюционных врагов. Как изменник и предатель Миронов объявлен вне закона. Каждый честный гражданин, которому Миронов попадется на пути, обязан пристрелить его как бешеную собаку! Смерть предателю!” Подпись — председатель РВСР - Троцкий.
Так Миронов стал врагом Советской власти, имея за боевые заслуги по ее защите два ордена Красного Знамени.
В Балашове начался открытый судебный процесс — первый в республике над своими... под Чрезвычайный трибунал вместе с Мироновым было отдано 420 человек. Обвинителем на процессе выступал Член Реввоенсовета Республики И. Смилга — доверенное лицо Троцкого, краснобай и талмудистский начетчик, холодный и бесчеловечный. Свою речь на процессе Смилга пытался использовать для оправдания политики расказачивания на Дону, для возвышения ее революционной необходимости, которую поймет и оправдает история.
Судебное разбирательство длилось два дня. Трибунал приговорил Миронова, Булаткина (члена казачьего отдела ВЦИК) и еще 9 сподвижников к расстрелу. Только вмешательство В.И. Ленина не дало возможности привести приговор в исполнение и, по его указанию, телеграмму о помиловании подписали Л. Каменев и В. Аванесов. Так закончилась для Миронова саранская провокация Троцкого и Смилги.
1 сентября 1920 года Ф.К.Миронов приказом Реввоенсовета Республики по рекомендации В.И.Ленина был назначен командующим 2-ой Конной Армии, которая состояла из четырех кавалерийских дивизий (5198 сабель), 307 пулеметов и 36 легких орудий. Это была значительная по своему составу сила. Назначив на такой высокий пост, Миронову окончательно не доверяли. Взять хотя бы такой факт. Членом Реввоенсовета 2-ой Конной армии был назначен Полуян, который на балашовском процессе был председателем трибунала, приговорившего Миронова к смерти; помощником командарма был поставлен калмык Городовиков, который стаскивал Миронова с коня при разоружении корпуса в Саранске. И в таком окружении Миронов командовал армией в боях с Врангелем и при освобождении Крыма. Успехи армий и личные заслуги командарма неоднократно отмечались М.В.Фрунзе и М.И.Калининым.