Сидит, думает свою думу Игнатка, дедушку вспоминает: добрый он, мудрый, помог бы советом сейчас. А люди, которых спас Игнатка, радуются, окружили его, каждый хочет доброе слово ему сказать, посмотреть на него да улыбнуться ласково.
…А Кваррадамал между тем пробирался сквозь густые водоросли, направляясь к морю. Там он превратился в рыбу и быстро поплыл к себе домой. Ему надо было плыть через все Азовское море, мимо Керчи-города, по Черному морю.
День и ночь плыл Кваррадамал и приплыл в свой дворец, когда яркое солнце встало из-за моря. Позвал он к себе зубастую акулу и велел собрать всех самых старых жителей царства своего. Собрались к нему на совет все самые древние морские рыбы и звери.
Сел Кваррадамал на свой трон и сказал:
– За тридевять земель, за лесами и полями живет богатырь Тихий Дон. Много богатства имеет он, но самое большое его богатство – красавица дочь его, маленькая Пи-кви-ли-ви. Силен Тихий Дон, и люди сильны там. Пришлось мне биться в полях тех с казачонком одним. Кто знает из вас, в чем сила этого казачонка? Почему не смог я его победить?
Кваррадамал зашевелил усами и посмотрел вокруг себя свирепыми зелеными глазами.
Но все рыбы и звери молчали.
Тогда к Кваррадамалу приблизилась старая-старая медуза, Тело ее было такое дряхлое, что, казалось, вот-вот расползется в разные стороны. Бледная, она долго кашляла и сморкалась, а потом прошепелявила:
– Много-много лет тому назад – я тогда была еще девочкой-медузой – моя мать-медуза слышала от старого речного сома, что деду теперешнего богатыря Тихого Дона кто-то подарил волшебную шашку. Трудно победить того, у кого эта шашка. Но она заколдована, и ею драться может не всякий. Надо украсть ее и тогда можно покорить всех речных царей.
После этих слов старая медуза опять долго кашляла и сморкалась, но
Кваррадамал уже ничего не слышал. Он превратился в быстрокрылую птицу и полетел, как ветер, через моря в царство Тихого Дона.
…Игнатка в это время сидел на берегу реки и смотрел, как красиво переливаются на солнце драгоценные камни на рукоятке волшебной шашки. Кваррадамал спустился на землю, превратился в дряхлого старика и подошел к Игнатке.
– Здравствуй, мальчик, здравствуй, милый, – проговорил он дребезжащим старческим голосом. – Не дашь ли ты мне хлебца покушать и водицы испить? Притомился я в дальней дороге…
Доброе сердце Игнатки даже обрадовалось, что можно накормить и напоить старого человека.
Игнатка сбегал в хату, принес хлеба, воды, отдал старичку и сел рядом с ним.
Съел старик хлеб, запил водой и начал рассказывать Игнатке о красавицах русалках, о морских витязях, о бурном море. Речи старика так и лились, как вино из кувшина.
Потом он сказал:
– Добрый ты мальчик, Игнатка, спасибо тебе. А отблагодарю я тебя вот чем: выпей каплю живой воды. – С этими словами протянул старик Игнатке небольшой пузырек, наполненный какой-то голубой жидкостью, – И тогда будешь ты сильней и храбрей всех на свете, и никто никогда не победит тебя ни в каком бою.
Выпил Игнатка немного той жидкости и сразу почувствовал, что засыпает.
Посмотрел Игнатка на старика и испугался: по зеленым страшным глазам узнал он Кваррадамала.
Потянулся Игнатка рукой за своей шашкой, но сил у него уже не было: выпил он не живую воду, а крепкое сонное зелье, А Кваррадамал обрадовался, превратился опять в чудовище, взял у Игнатки шашку, обхватил щупальцами тело Игнатки, спустился в воду и поплыл в свое заморское царство.
В это время Тихий Дон возвратился домой от морского витязя, поздоровался ласково с Пи-кви-ли-ви, выпил чистой воды и промолвил:
– Горькая вода стала. Видно, чужой человек или зверь побывал в наших водах, Рассказала тогда Пи-кви-ли-ви все, что было, не утаила и того, что батюшкину шашку подарила Игнатке.
– Доброму человеку не жалко сделать такой подарок, – сказал Тихий Дон.
– Только хочу я посмотреть на этого казачонка да уму-разуму поучить его. А ну, дочка, позови-ка мне своего друга.
Пи-кви-ли-ви вышла на порог своего дворца, хотела направиться к Игнатке, но тут помутилась вода, потемнела. К Пи-кви-ли-ви подплыла сазан-рыба с золотистыми перьями, в чешуйчатой рубашке и печально сказала:
– Унес Кваррадамал Игнатку в свое царство, хочет замуровать его в морской скале.
Плывет он быстро, только бурун остается за ним. А Игнатка спит от сонного зелья и не ведает, что смерть его уже близка.
Сказала так сазан-рыба, вильнула хвостом и уплыла, Закручинилась Пи-кви-ли-ви, заплакала и пошла рассказывать обо всем батюшке своему, Тихому Дону.
– Ну что ж, – промолвил богатырь Тихий Дон, – хоть и не люблю я драться, но уж если враг сам того захотел – несдобровать ему!
Взял он длинный меч, заткнул его за пояс, попрощался с Пи-кви-ли-ви и поплыл к морю Азовскому и Керчи-городу и дальше, по морю Черному, бурному, в царство Кваррадамала.
Долго ли плыл Тихий Дон, много ли проплыл, только видит: стоит на дне моря Черного гранитный дворец, обнесен высокой стеной, а вокруг стража ходит.
Одежда у стражи необыкновенная, чудная: на голове у каждого высокая чалма, вместо рубах – халаты расписные, на ногах чувяки с острыми концами, как каюки на Дону. А у ворот лежат две зубастые акулы, зорко следят за всеми.
Расправил Тихий Дон могучие плечи, поднял гордую голову, вытащил из-за пояса меч и крикнул богатырским голосом:
– А ну, дракон заморский, зло людское, Кваррадамал-Ламадарравк, выходи на битву открытую, померяемся силами! Не мне тесно жить, а тебе, видно, места не хватает. Выходи, злодей, пришел я к тебе не в гости!
Забурлило тут море Черное, поднялась страшная буря. Волны бросались на богатыря, как злые тигры, камни летели в него со дна морского, вода вокруг кипела, бурлила.
Но, как гранитный утес, стоял богатырь Тихий Дон и только улыбался.
– Шумом да угрозами нас не запугаешь, злодейское отродье. Выходи из своей берлоги на честную битву!
Вдруг открылись ворота и вышел чудовище Кваррадамал. В шести руках у него были шашки, похожие одна на другую, в седьмой руке – шашка, драгоценными каменьями изукрашенная, а вместо восьмой руки торчал обрубок.
– Кваррадамал!… Ламадарравк!… – хрипело чудовище. – Давно мое море не окрашивалось в красный цвет… Давно мои рыбы не ели человеческого мяса. Кваррадамал! Ламадарравк!…
– Посмотрим, хвастун, чьим мясом будут кормиться рыбы твои, – сказал Тихий Дон и пошел с поднятым мечом на чудовище.
Долго они бились. Кваррадамал дрался по очереди каждой рукой. Вот уже из пятой руки вылетела у него шашка. Вот и шестая рука вместе с шашкой в сторону отлетела.
Но и богатырь Тихий Дон обливался кровью. Собрал он последние силы, поднял меч, занес его над головой Кваррадамала, но налетела на меч зубастая акула, вырвала его из рук Тихого Дона и проглотила.
Замахнулся шашкой Кваррадамал, хотел пополам разрубить богатыря, но не удержал грозного оружия. Не поднималась эта шашка на того, кто за правду бился.
Выскочила она из руки Кваррадамала, блеснула лезвием и оказалась в руках Тихого Дона. И сразу почувствовал Тихий Дон, как силы вернулись к нему,
– Моя это шашка, – радостно воскликнул он, – не изменит она мне!
Расправил богатырь Тихий Дон плечи свои могучие, сдвинул брови суровые, поднял шашку над головой и крикнул:
– Силен ты, Кваррадамал, да нет силы такой на свете, которая против дела правого устояла бы. Правда кривду всегда побеждала!
Взмахнул он грозной шашкой, засверкала она драгоценными каменьями, будто лучи солнечные сквозь толщу моря пробились. И слетела страшная голова чудовища с плеч. Тысячи рыб накинулись на чудовище и растерзали его.