Пошли. Три раза бились. Змей сперва по колено вогнал Ивана в землю, потом по пояс, а в третий раз – по плечи. А Иван каждый раз по две головы у змея снимал – все шесть отсек.
Обрадовалась Саша, показала дорогу к младшей сестре. Дошел Иван до золотого терема. Вошел в палату, а там Катя-душа. Увидала Ивана Светильника, запечалилась:
– Боюсь я за тебя, Ваня, змей-то о двенадцати головах, побьет он тебя.
– Не побьет. Двоих я уже побил и панихиду справил. И третьему змею дорога на тот свет.
– Ну, коли душа у тебя смелая, я тебе силы прибавлю, – сказала Катя.
Напоила Ивана сильной водой – заиграла в нем богатырская сила. Вышел из терема, залез под мост, ждет. Не успел показаться змей о двенадцати головах – расшипелись, раскричались его помощники.
– Чего шумите? Иван Светильник не пришел еще. Иван вылез из-под моста:
– Я тут!
– Раз пришел, идем в гости, – говорит змей. Приходят в золотой терем. Змей кричит Кате:
– Ставь на стол хлеб-соль!
Накормила, напоила Катя змея простой, а Ваню – сильной водой. Пошли они биться. Одолел Ваня и последнего змея – все головы ему снес.
Стали они подниматься из пещеры. Привязали Машу, дернул Иван веревку – братья потянули. Потом и Сашу подняли, стал Катю Иван привязывать, а она ему:
– Тебя братья не станут поднимать. Вот тебе золотая уздечка. Дерни за чумбур – конек-горбунок к тебе прибежит и на свет божий вынесет.
Взял Иван уздечку, а потом и говорит:
– Пойдешь за меня замуж?
– Пойду, – говорит Катя, – как найду тебя?
– Скажи отцу, что жених твой цыган, что живет в степи, в шатре. Пускай прикликает меня к себе.
Братья вытянули и Катю. Бросили веревку Ивану, он привязал камень, дернул – братья начали поднимать. На середине пути обрезали веревку – камень упал.
– Ну, – говорят братья, – готов! Скажем царю, что мы отрятовали девок.
А Иван Светильник дернул уздечку, явился конек-горбунок, спрашивает:
– Чего тебе, хозяин?
– Вынеси меня из пещеры, – просит Ваня.
Конь вынес его на божий свет. Раскинул Иван шатер и сидит в нем.
А братья ехали, ехали до дому, стало смеркаться. Видят – перед ними шатер, возле него столы, накрытые шелковыми скатертями, на столах – угощение разное. Повечерили они, а наутро – снова в путь.
Приезжают домой к царю. Царь с царицей рады, собрали пир-беседу, посадили братьев на почетное место. Клим с Климкой хвастают, как сестер выручали, а девки молчат: братья приказали правду не гутарить.
Царь на радостях просватал на этом пиру двух старших дочерей за братьев.
– А ты, душа-Катя, за кого пойдешь?
– За цыгана, батюшка. В степи есть шатер, а в нем мой жених. Покличь его.
Покликали. А Иван Светильник вымазал себя сажей, порвал чекмень – вылитый цыган. Глядит на него царь, а у самого сердце кровью обливается: не по нраву ему такой жених. Думал, думал царь и говорит всем трем женихам:
– Даю вам три задания. Исполните – свадьбы сыграем, а нет, так и свадьбам не бывать. Поймайте мне свинью с двенадцатью поросятами, да чтоб на всех была золотая щетинка.
Братья бросились кто куда. А Иван пришел в свой шатер, дернул за чумбур – явился конек-горбунок.
– Поймай свинью с двенадцатью поросятами, да чтоб на всех была щетинка золотая, – просит Иван.
Конек-горбунок исполнил приказ. Сидит Иван в шатре, а свинья с поросятами вокруг бегают.
А братья ездили, ездили по белу свету, ничего не нашли – домой возвертаются. Видят шатер, а рядом свинья с поросятами. Влезли братья в шатер:
– Здорово дневали!
– Слава Богу, – отвечает цыган. Они ему:
– Продай свинью с поросятами!
– Не продажная, – говорит цыган.
– Суму золота дадим, мы царские зятья скоро будем.
– Не продаю.
– А чего же ты хочешь? Назначь сам цену!
– С правой руки по мизинцу.
Делать нечего – согласились братья, отдали по мизинцу. Надели перчатки и погнали свинью с поросятами во дворец. Климу и Климке почет, а цыган у порога стоит.
Царь второе задание дает:
– Теперь изловите олениху с двенадцатью оленятами, да чтоб копыта у них золотые были.
Клим с Климкой в одну сторону бросились, цыган другую. Ездили, ездили братья – с пустыми руками едут обратно. Подъезжают к шатру, а возле него олениха с оленятами пасется. Влезли братья в шатер – и к цыгану:
– Продаешь олениху с оленятами?
– Продаю!
– Сколько хочешь?
– С ноги по мизинцу. Отдали братья по мизинцу.
Пригоняют олениху с оленятами. Цыган за ними. Братьев царь принимает с почетом, а на цыгана и не взглянул.
– А теперь, – говорит царь, – поймайте мне золотую рыбу, да чтоб она речи говорила.
Побегли Клим с Климкой на море. Кидали-кидали сетки – ничего не поймали. Поехали сумные домой. По дороге завернули в шатер. Влезли. Поздоровались с цыганом. Глядь – посреди шатра стеклянный таз с водой, а в нем плавает рыба золотая и речи говорит.
Кинулись братья в ноги цыгану:
– Продай!
– Купите, – отвечает цыган.
– Чего хочешь?
– Чудок шкуры со спины.
– Что ты, в своем уме?
– Не бойтесь, у меня ножик вострый, и не почуете, как вырежу.
Куда крутиться – согласились братья. Забрали рыбу, побежали к царю. Цыган следом.
Взял царь рыбку и на радостях пир затеял. Царь с зятьями нареченными на большом месте сидит, а цыган – у порога на скамеечке. Зятья хорошее вино пьют, а цыгану абы какое дают. Сами мясо едят, а ему кости кидают. Пируют. Царь веселый. Уж нарекли день свадьбы братьев.
– А ты, цыган, – говорит царь, – через год приходи свататься.
Закипело сердце у цыгана, говорит царю:
– Меня, царь-батюшка, ни за кого считаете?
Пошел он на двор, дернул за чумбур, явился конек-горбунок. Влез он ему в левое ухо, а вылез через правое и стал сам собой – Иваном Светильником.
Вошел в палату – царь с царицей диву дались, а братья и перепугаться не успели.
– Твои зятья любимые, – говорит Иван, – своей шкурой мне платили за свинью, олениху, золотую рыбку. Погляди на их руки, ноги, спину.
Выслушал царь и говорит:
– Вот тебе, Иван Светильник, сабля, хочешь, казни их, хочешь, милуй.
– Не буду я братьев казнить, а свадьбу свою вперед их справлю.
Затеяли свадьбу, и я там был. Поднесла и мне Катя-душа два стакана вина.
ПРО СЫНА КУПЦА И ДОЧЬ САПОЖНИКА
Жил один купец с женой, родился у них сын. Время идет, сын растет. Пришли годы, сын купеческий – Никита – забурлачил. Мать-отец призвали его к себе:
– Пора тебе определяться, Никита.
– Невесту не найду по нраву. Тогда мать гутарит:
– Сынок, слыхала я, что в такой-то станице у чеботаря есть дочь-красавица. Ты бы поехал да поглядел.
Собрался Никита в дорогу. Приезжает он в ту станицу, приходит к чеботарю и говорит:
– Мне надо сто пар сапог сшить, – сам говорит, а сам на девку глядит. – Сшить надо к Покрову.
Чеботарь отвечает:
– Сапоги немудрено сшить. Задаток нужен.
Дал Никита задаток, попрощался, поглядел еще раз на дочку чеботаря и пошел из хаты. Приезжает домой. Отец-мать спрашивают:
– Ну что, сынок?
– Красивая, по нраву мне, езжайте сватать. Отец-мать собрались, поехали. Пришли, стучат в ворота:
– Разрешите в хату войти. Из хаты отвечают:
– Милости просим.
Вошли они в хату, поглядели – нет ли чужих людей, сели на лавку. Мать Никиты гутарит:
– Слыхали мы от добрых людей, что торгуете вы куницами.
Чеботарь отвечает:
– Есть у нас куница – красная девица, да она еще на возрасте.
Мать Никиты говорит:
– А у нас для вашей красной-девицы-княгинюшки есть князь.
– А где же ваш князь? Мы его не видали и слыхом не слыхали. Надо поглядеть, подумать, с родными посоветоваться. Милости просим, приходите в другой раз, да и жениха приводите.
Мать отвечает:
– Он сапоги вам заказывал. И вы его знаете, и он вас знает, и девку глядел, она ему по нраву пришлась.