13. При рождении двойни родительнице дается награда в 200 руб.
После прочтения этого декрета слов нет, и остаются только эмоции. Нет, нам с этой властью, распределяющей людей как скот, не по пути. В нашей Российской истории всякое бывало, и плохое, и ужасное, и голод, и крепостное право, и нашествия иностранных захватчиков, но то, что грядет, страшней всего. Если эти граждане уже сейчас, на начальном этапе такие постановления в свет выпускают, то, что будет дальше? Надеюсь, что мы задавим большевиков раньше, чем они нас, а более, ничего и не остается.
Следующим днем подходим к станции Лихая. Чернецов посылает к засевшим на ней казакам парламентера, и предлагает им сдаться. Срок ультиматума истек, а ответа нет, видимо, противник до сих пор митингует. С нами только одно орудие под командованием штабс-капитана Шперлинга, оно выкатывается на позицию, юнкера сноровисто, как на учебном полигоне, готовят его к бою и делают по станции два шрапнельных выстрела. Наш отряд рассыпается повзводно и атакует станцию в лоб, а бойцы Грекова обходят ее со стороны речки Малая Каменка. Входим в Лихую, все кто хотел удрать, уже удрали, и против отряда, только несколько десятков красногвардейцев из солдат. Здесь у нас первые потери, один молоденький гимназист из 1-го взвода и два офицера из нашей сводной офицерской полуроты.
Победа за нами, и еще одна ключевая станция по линии Юго-Восточной железной дороги оказывается под нашим контролем. Странная война идет, кто наступает, за тем и победа, у кого паровоз, тот и силен. Черт бы побрал всю эту неправильность происходящих сейчас событий. Мне привычней конный бой, а теперь, я простой стрелок пехотной цепи. Однако же, я сам в отряд записался, добровольно, а потому, на судьбу не сетую, и приказы выполняю четко.
На станции к нам выходят представители 5-й сотни Атаманского полка, который здесь квартирует, гвардейцы минувшей эпохи. Перед есаулом стоят солидные бородатые дядьки, которые хотят только одного, отсидеться в нейтралитете. Наш командир хмыкает, презрительно кривится в сторону атаманцев, оглядывается на мальчишек из 3-го взвода и приказывает им разоружить элитную сотню Войска Донского, так, на всякий случай, дабы быть уверенным в ее нейтралитете. Приказ выполняется быстро, мальчишки разоружают бывших гвардейцев императорского дома, а те молча стоят и даже не пытаются возражать. В самом деле, чего ершиться, когда позади кадетского взвода наша офицерская полурота с пулеметами стоит.
Следующая наша цель богатая и привольная станица Каменская. Именно там должно решиться за кем останется последнее слово в этом противостоянии. Как говорят пленные, недавно там собрались представители от 21 казачьего полка, двух запасных полков и пяти батарей, всего, более семисот человек только делегатов. Был избран Донской Ревком и главным там Федор Подтелков, которого в разговоре с Сафоновым поминал Чернецов. Позиции большевиков среди всей этой массы людей чрезвычайно сильны, у них много готовых воевать бойцов и оружия, и к ним на помощь из Харькова идет блиндированный поезд с красногвардейцами товарища Саблина, а нас, всего-то три сотни штыков, одно орудие и восемь пулеметов. Завтра должны подойти добровольцы, прикрыть станцию от флангового удара со стороны Дуванной и мы двинемся дальше, а пока остановились на ночевку, и Чернецов послал в Каменскую ультиматум.
Однако, не судьба. Этой ночью большевики зашли к нам в тыл и атаковали Зверево. Оставшиеся на этой станции добровольцы дрались храбро и умело, но их было мало и, понеся потери, они отступили на Чертково. Мы в полукольце, если промедлим, то окажемся в полном окружении, и Чернецов, взяв нашу офицерскую полуроту и орудие Шперлинга, возвращается назад. Бой был жаркий, но станция Зверево снова за нами и в нее возвращаются добровольцы.
Так потеряны еще одни сутки, но 16-го мы все же продолжаем наступление на Каменскую. В этот день, на аппаратном узле связи в Лихой была перехвачена телеграмма одного из вражеских командиров. Чернецов приказал прочесть ее перед строем наших войск, вроде как, для воодушевления бойцов, и правильно сделал, поскольку после этого, подъем в отряде был такой, что если бы красные видели нас в тот момент, то до самого Петрограда бежали без остановки. Перехваченная телеграмма гласила следующее: "Скажте там чдо сигодня 12 часов дня ожидается бой подкаменской Чернецов подходит такчдо может быт придтся закрыт кантру прапаст. Паняли? Нач рвлюционый камитет ограбив казначейство кажс скрылся ктя комисар говоритчдо ен назтанции но я был вштабе камитета и там сидят палтара человика тильку штаб занимается прыврженцеми првительзтва..." Если перевести это на общедоступный человеческий язык, то становилось ясно, что начальник революционного комитета ограбил казначейство и скрылся, комиссара нет, и к бою красногады не готовы. Отлично.