- И на сколько бойцов можно рассчитывать? - этот вопрос задал протирающий стекла своего пенсне полковник Дроздовский.
- От семи до двенадцати тысяч мужчин.
- Так много? - удивился полковник.
- Эта цифра, еще занижена, поскольку придется отпустить всех промышленников и купцов, которые, несомненно, откупятся щедрыми пожертвованиями на военные нужды. Кроме них придется освободить от тягот войны людей, которые согласятся поработать на благо Донской республики. Получается как минимум треть от всего числа тех, кого во время облавы возьмут.
- Хм, - Дроздовский одел свои очки на нос, поправил их и ухмыльнулся. - Сомневаюсь, что подобные воинские формирования будут хорошо воевать.
- Проверено на практике, - Чернецов улыбнулся в ответ и посмотрел на меня, - исправительные дружины сражались вполне неплохо, и об этом, можете расспросить полковника Черноморца, который одно время командовал такой дружиной.
Дроздовский и большинство генералов вопросительно посмотрели на меня, и пришлось ответить:
- Поначалу, исправительная дружина сражаться не желает - факт, но появляется опыт, выявляются лидеры отдельных подразделений, и через две-три недели, исправленцы превращаются в нормальных солдат, которые могут заменить собой регулярные подразделения, отвлечь внимание противника на себя или пойти первыми в атаку. Главное, не забывать ставить позади них пулеметную команду и перед каждым боем произносить зажигательную речь.
Пока я это все говорил, в комнату для совещаний зашел один из адъютантов войскового атамана и протянул ему два листа бумаги. Тот внимательно прочитал их, передал Краснову, и когда я замолчал, отчетливо и с некоей торжественностью в голосе, произнес:
- Господа, поступили важные известия, - внимание сосредоточилось на нем и, потянув паузу, Назаров продолжил: - Сегодня партизанским отрядом Андрея Шкуро и 1-м Кавказским казачьим полком ККВ у красных был отбит Кисловодск и освобождены Великие Князья Борис Владимирович и Андрей Владимирович, вместе с ними и их мать Мария Павловна. В связи с этим событием и тем, что Борис Владимирович являлся последним походным атаманов всех казачьих войск, я принимаю решение незамедлительно выслать к нему депутацию с просьбой пожаловать в Новочеркасск. Не знаю, как, но необходимо постараться увлечь Великого Князя идеей освобождения России от ига большевиков. Что ни говори, а слово одного из Романовых, для большого количества рядовых казаков значит много.
Слова Анатолия Павловича совет одобрил, и нам была донесена вторая новость, которая для меня была более интересна, чем освобождение двух Великих Князей и их матери.
- Получен ответ на наше письмо к кайзеру Вильгельму. Бумаги будут доставлены в Новочеркасск только завтра, а сегодня то, что пришло со срочным курьером из Таганрога. Кайзер Германии признал наше государство, и отдал своим войсковым подразделениям приказ покинуть Таганрогский округ в двухнедельный срок. Генерал фон Крецер уведомляет нас о том, что в Таганроге остаются только охранные подразделения железнодорожников. Кроме того, германское командование извещает нас, что первые партии заказанных нами видов вооружения и боеприпасов уже отгружаются в железнодорожные составы. Вскоре мы получим броневики, пулеметы, орудия и даже несколько аэропланов. Разумеется, не бесплатно, но нам есть, чем отплатить немцам за их поставки. В свете полученных известий и принятых нами сегодня решений, я считаю, что положение наше улучшается, а шансы на успех всего мероприятия по ликвидации большевиков и коммунаров существенно повышаются.
Глава 19 Царицын. Июнь 1918 года.
- Господин полковник, - со взмыленного от жаркой летней скачки буланого конька, на землю рядом с нашим временным бригадным штабом спрыгнул молодой урядник из моих земляков.
- Да? - я вышел из под легкого полотняного навеса.
- Провели разведку, разобрать дорогу красные не успели и станция к бою не готова, там эшелон стоит, человек триста пятьдесят пехоты и над паровозом черный флаг с черепом и костями развевается.