– Вот здесь, пожалуй, и остановимся, – скомандовал великий князь. – Говорят, место это самое тихое, к берегу удобно спускаться и, главное, не для нас, конечно, а для охраны, несмотря на кусты, вдоль берега, никто не сможет незаметно сюда подобраться.
Цесаревич присел на раскладной стул, а Семен – прямо на траву.
– Еще один стул! – произнес наследник, не поворачиваясь, и тут же по цепочке передали второй складной стул, на который усадили казака.
Надо сказать, не очень удобный, потому что просто сидя где-нибудь повыше на берегу, ловить рыбу было бы куда сподручнее. Но не тот сейчас момент, чтобы харчами перебирать. Да и никуда не денешься от того, что в самом хорошем деле всегда отыщется какая-то заноза, мешающая полному счастью.
А к вечеру Семен варил на костре уху для наследника короны. Особенно ему свободы в этом деле не давали, потому что в ногах у него постоянно путался личный повар его высочества и говорил под руку.
– Много соли! Много перца! Нельзя его высочеству такое блюдо. У него может разболеться живот.
Тут он ничего не мог поделать, не жаловаться же в самом деле цесаревичу на повара.
С горем пополам сварили уху. Рыбы почему-то оказалось больше, чем наловили Семен с великим князем. Видно, на рыбалку поодаль послали кого-то из его свиты, на всякий случай. Но оно и к лучшему, потому что рыбы много не бывает, и уха получилось наваристой. Так что, и на свиту хватило.
Ночевать казака великий князь попытался оставить в своем шатре, но Семен со всевозможными отговорками уклонился. Попросил.
– Дозвольте на сене поспать?
– Дозволяю, – улыбнулся его приятель «голубой крови», – сам знаю, как это приятно. Мог бы и я на сено…
– Ваше сиятельство, – вмешался Шувалов, – враждебная страна.
– Какая же она враждебная! – мягко укорил цесаревич.
– Хорошо, просто чужая. Но вы уж, будьте любезны, в шатре вам постель постелена.
– – Я и вправду сегодня устал, пойду, пожалуй, – согласился великий князь.
Глава двадцать пятая
Теперь русский военный обоз ехал по Румынии. Семен на второй телеге, – на этот раз он поостерегся дремать, с любопытством поглядывал по сторонам.
Но вот первая телега замедлила движение. Семен вскинулся: что там такое?
– Цыгане! – крикнул ему казак-возница.
Он остановился как раз на повороте дороги и видел то, чего другие обозные увидеть не могли.
Хорунжий по-прежнему ехал в богатой турецкой карете, смирившись с тем, что казаки на первых телегах могут увидеть то или того, что ему, к сожалению, недоступно, если он хочет при этом отдыхать. Но, с другой стороны, он так устал, что, в конце концов, махнул рукой на такие мизерные преимущества. Подумаешь, казак пообщался с цесаревичем! У него ведь ума не хватило, попросить у великого князя что-нибудь для себя. А наследник престола вряд ли станет забивать себе голову знакомством с каким-то рядовым казаком. Был, и нету. В любом случае, Гречко при дворе не служить, а с цесаревичем, где он еще может встретиться?
Но случившееся событие заставило хорунжего посмотреть другими глазами на казака Гречко. Сразу видно, хоть и молодой, но справный. За собой следит, за оружием следит. А как он лихо добыл пленного, когда полк стоял под Ардаганом!
А как он вместе с другими казаками проявил себя при рейде в Плевну! Сам генерал Скобелев его отдельно упоминал… Нет, что ни говори, Семен Гречко – справный казак.
Именно с того момента хорунжий и поглядывал на Гречко с интересом. Пора, пора его в младшие урядники переводить, заслужил парень, чего уж там!
Знал бы он, какие мысли в это время бродят в голове казака! Никакого отношения к прошедшей войне не имеющие. И даже мыслей о том, чтобы совершить очередной подвиг в голове Семена не было. Именно встреча с табором навела его на некую идею… Опасная идея, что и говорить, но если ее осуществление удастся, сбудется и остальное: то, о чем Семен мечтал. Он выведет новую породу лошадей. И, кроме, как привезти все, что нужно, с войны, у него не получится.
Между тем, цыганский табор никак не мог уступить дорогу воинскому обозу, потому что ведущая кибитка застряла в огромной луже, образовавшейся после недавних обильных дождей.
По привычке, не оставаться в стороне от того, что на его глазах происходит, Семен Гречко соскочил с подводы и направился к кибитке.
– Ну, что, ромалы, помочь?
– Помоги, если тебе не трудно.
– Невелики труды.
Семен ухватился руками за колесо, вдвоем с каким-то цыганом они подналегли, с другой стороны тоже навалились, и кибитка выбралась на сухое место.