И тогда Коркут исполнил свою последнюю мелодию, очень печальную, и эта мелодия стала музыкой прощания и прощения, мелодией скорби и сожаления.
Эта последняя мелодия Коркута дошла до нас, до его потомков, под названием «Башпай». Его черный кобыз был похоронен вместе с ним, иногда он издавал звуки, похожие на «Коркут!» Звуки эти доносились из могилы, пугая и чаруя людей.
Колыбельная мелодия для сына Коркута
От хромой девушки, пришедшей из Сарыарки на зов мелодии, у Коркута родился сын. Однако Коркут все время боролся со своей смертью и не мог уделять должного внимания своей семье, не мог принять участие в воспитании ребенка. А его жена и сын жили рядом с ним, на берегу реки Сырдарьи. Они желали, чтобы Коркут никогда не умирал, хотя, конечно же, им хотелось, чтобы отец был с ними…
Но вот ребенок подрос, перестал слушаться родную мать, которая следила за ним, и все время стремился пообщаться с отцом, который сидел на верблюжьей попоне посередине реки и продолжал играть на кобызе. Мальчик тянул к отцу руки, стремясь перейти к нему по воде, придумывал и другие уловки. Отцовское сердце, сердце Коркута, не могло не откликнуться на такое поведение сына, и он продолжал еще сильнее, еще громче играть на своем кобызе. Но все знали, что стоит только Корку-ту прекратить играть, выйти на берег, как смерть тут же придет за ним. И тогда Коркут стал пристально смотреть на своего сына. Хотя глаза и видели, настоящего общения не получалось. Не мог он прижать ребенка к своей груди и обнять его, слегка понюхать головку, как это принято у казахов. И тогда Коркут придумал мелодию, которая называется «Аупбай-аупбай», то есть «Колыбельная для сына Коркута». Так эта мелодия сохранилась в памяти народа и дошла до потомков.
Сарын — мелодия привлекшая сорок девушек
Коркут никогда не хотел подчинятся смерти, непрерывно играл на кобызе, сидя на попоне посередине реки. Пока играл его великий кобыз, смерть не могла подойти к нему. Звуки кобыза были такие сильные и красивые, что их было слышно за семь дней пути от Сырдарьи. Эти звуки погружали все вокруг в волшебный мир красоты и гармонии. Однажды сорок девушек, живущих в одном из аулов Сарыарки, услышали звуки волшебного кобыза. Мелодии настолько сильно проникли в их души, что девушек непроизвольно потянуло в путь, и они забыли о том, кто они. Их охватило непреодолимое желание добраться до источника звуков. Они договорились и все вместе поехали к Сырдарье без сопровождения и охраны. С каждым днем звуки кобыза становились все слышнее, казалось, они притягивают к себе. Сорок девушек ехали день и ночь, не останавливаясь. Не зная пути, они заблудились в безжизненных степях Бетпак-далы. У них износилась одежда, порвалась обувь, закончились запасы еды и воды. Жажда мучила их в безводных степях. Но мелодии кобыза, доносившиеся из степи, тянули их все сильнее и сильнее.
От голода и жажды в пути погибли тридцать девять девушек и лишь одной хромой удалось добраться до берегов Сырдарьи. В горле у нее все пересохло, ноги ее были изъедены язвами, но она сумела дойти до Коркута и, лишь увидев его, упала без чувств.
Коркут привел ее в себя, напоил и накормил, стал расспрашивать, кто она и откуда. Он очень удивился, когда узнал, что девушек было сорок, а не одна.
Позднее Коркут влюбился в эту хромую девушку из Сарыарки и женился на ней.
Грустная и притягательная мелодия, которая достигла Сарыарки и повела за собой сорок девушек, называется «Сарын».
И до сих пор в степях Сарыарки у подножия Алатауских гор встречаются названия: «Место, куда дошла музыка кюя „Сарын“».
Могила хромой девушки, ставшей женой Коркута, находится на северной стороне реки Сырдарьи. Местные жители называют ее «Мавзолей хромой девушки».
Если выехать от горы Сарын в сторону могилы самого Коркута, на западной стороне в песках, которые называются Арысь, есть место «Кыз калган» — «Здесь остались девушки».
Это безжизненная, труднодоступная безводная пустыня, сюда не залетают птицы, не забегают звери.
С древнейших времен эти пески и пустыни хранят историю наших предков.
Коркут и лебеди
Убегая от смерти, Коркут объездил все четыре стороны белого света, и везде его подстерегали могильщики, Ангелом смерти, которые говорили ему: «Мы роем могилу для Коркута!» И вот однажды, не найдя покоя на земле, Коркут снял со своей верблюдицы попону и бросил ее в волны Сырдарьи, а сам воссел на эту попону и стал играть на кобызе. Волны подхватили попону и не дали ей утонуть. И звери, и птицы, и люди стали слушать мелодии Коркута, играющего на кобызе на волнах. Ангел смерти не смог подойти к нему и стал ждать, когда же он умолкнет. Но Коркут играл непрерывно.