И вот тут появился Пугачев. Но еще раньше прибыли его друзья. Они подготовили почву, убеждая яицких казаков встать под знамена законного государя Петра III. 14 000 человек последовали за ним через степь, чтобы осадить Уральск, оказавший сопротивление, после чего они двинулись на Илецкую линию, захватывая прикрывавшие ее крепости, разгромили два правительственных отряда, посланных против Пугачева оренбургским губернатором, и подошли к этому городу. Пугачев располагал уже крупными силами, но возле Оренбурга они еще более пополнились за счет татар, башкир и киргизов.
Положение было серьезным. Трон Екатерины II зашатался, потому что пугачевская агитация проникала в провинции. В какой-то момент возникло опасение, что казак Пугачев свергнет императрицу. Он издавал указы, освобождал крестьян, приказал чеканить рубли со своим профилем и надписью: «Петр III, Император Всероссийский – Redivivus et ultor[12]». Он действовал с умеренностью и мягкостью, поскольку им руководили монахи. Но мало-помалу он перестал слушать их советы, ударился в разгул, стал жестоким. Его мерзкие оргии вызвали отвращение к нему многих его друзей. Он выставлял себя на посмешище, казня дворян с их семьями и тут же раздавая дворянские титулы своим приближенным. Из-за этого царица в письмах к Вольтеру называла его «Monsieur le Marquis de Pougatchew[13]».
Странности и пороки погубили его. Он поступил необдуманно, осаждая Уральск и Оренбург, вместо того чтобы идти на Москву, где его благосклонно приняли бы как простой народ, так и дворянство, с трудом переносившее власть и политику Екатерины. А императрица, более ловкая, чем казак, назначила награду за его голову, пообещала амнистию всем его сообщникам и двинула против него 35-тысячную армию под командованием генерала Александра Бибикова. «Не Пугачев важен, – писал Бибиков Екатерине, – да важно всеобщее негодование. А Пугачев – чучело, которым воры – яицкие казаки играют». Бибиков соединился с Голицыным, но Пугачев ускользнул от них.
После смерти Бибикова Екатерина продолжила охоту на казака. Ее войска разбили его под Оренбургом и вынудили бежать в горы. Через несколько дней лже-Петр III собрал новое войско, дошел до Казани, взял и сжег город, но кремль устоял. Преследуемый генералом Михельсоном, он был разгромлен на Казанке, бежал с 300 всадниками и через короткое время появился во главе новой армии, с которой овладел Саранском и Самарой, а потом осадил Царицын. Последняя битва. Разгром. Казак Пугачев и его орды побеждены генералами Паниным и Михельсоном.
Пугачев с горсткой сподвижников бежал, переплыл Волгу и добрался до Уральских степей. Отныне он был обречен. Трое помощников решили его выдать. Один из них, Творогов, затеял ссору с лже-Петром III, а когда тот выхватил нож, чтобы покарать собеседника, на него навалились остальные двое и, несмотря на его сопротивление, скрутили и выдали генералу Самарову. Отвезенный в железной клетке в Москву, он был казнен там (1775).
Мятеж этого казака дорого стоил России: десятки тысяч погибших, прекращение торговли и эксплуатации сибирских золотых приисков, опустошение сельской местности, разрушение многих городов, а также двухсот пятидесяти поселков и деревень.
Глава 6
Старинные казачьи войска
Волжские казаки
Когда в 1523 году великий князь Василий III Иванович присоединил к Московскому государству Рязанское княжество, казаки, обосновавшиеся там приблизительно с 1440 года и противостоявшие татарским набегам, оказались под угрозой потери своих привилегий, их вообще планировалось переселить с их земель в Суздаль. Эти казаки были плотниками, мастерами корабельного строительства, они срубили себе целый небольшой речной флот, на котором спустились по Волге и обосновались на ее берегах.
В царствование Ивана Грозного, после завоевания Казанского (1552), а затем Астраханского (1556) ханств, к ним присоединилось множество народу, бежавшего от власти первого русского царя. Также число их увеличивалось за счет татар, отрекшихся от мусульманской веры.
Первый этап их существования был коротким. Конец ему положил Иван Грозный, отправивший против них в 1577 году карательную экспедицию, что было вызвано поведением части волжских казаков, бессовестно занимавшихся грабежами, в то время как другая их часть основывала один за другим города, прикрывавшие реку и защищавшие судоходство по ней: Самару, Саратов, Царицын.
Второй этап их существования отмечен выживанием, хоть и в ослабленном виде, части верных, или «добрых», казаков, которых не коснулся монарший гнев. Покорившись царскому правительству, они защищали города и постепенно смешивались с другими казаками, приходившими с Дона или из Малороссии.