– Новиков. Николай Иванович – пока я окучивал купцов, в бальном зале появился новый персонаж. Высокий, тощий мужчина в черном сюртуке и красивом белом шейном платке с удивлением разглядывал мой трон. Куда я приземлил к его удивлению свою пятую точку.
Жан со слугами принялся разносить в зале вино с бокалами и закусками, народ натанцевавшись, принялся угощаться. Я строго настрого запретил пиршества в стиле огромных застолий. Лишь еда «на ногах». Пусть «новый двор» привыкает к фуршетам – это полезнее, чем долгие пиры. Да и безопаснее. Много не выпьешь, постоянно в движении – знакомишься и общаешься с окружающими. Это в свою очередь снимает сословные барьеры, которые все-равно существуют в головах. Иначе бы свита начала резаться еще на стадии рассадки – запрещай, не запрещай дуэли, вешай участников, но бывшие дворяне все-равно найдут возможность скрестить шпаги.
– Какими судьбами к нам? – я положил руки на колени, скрестил пальцы в форме треугольника. У Новикова расширились зрачки, он коснулся правой рукой груди под сердцем.
– Вы…
– Да, имею некоторое отношение к обществу.
Окружающие начали прислушиваться к нашему разговору. Подошли ближе Овчинников, Перфильев.
– Петр Федорович, сей муж был спойман на сибирском тракте – пояснил Афанасий Петрович – Назвался поручиком Новиковым. Показал письмо от тебя.
– Я и правда, писал поручику – согласился я – Нам, Николай Иванович, надо переговорить приватно. Пойдемте за мной.
Мы вышли обратно в ту самую комнату, в которой я встречался с купцами. Тут все еще на столе находились лампа, керосинка и свекла. Новиков с удивлением посмотрел на этот «натюрморт», покачал головой.
– Присаживайтесь, Николай Иванович. Вы из какой ложи будете?
– Северной. Я поражен эээ…
– Петр Федорович.
– Но вы же явно не… – поручик замялся.
– Самозванец?
– Это вы сказали.
– Представьте себе, Николай Иванович, что наш мир – это пьеса. Одна из тех, которые так любит ставить ваш друг Сумароков. А я играю в ней главную роль. Но это роль не сразу стала главной. Мне пришлось долго готовиться к ней под другой личиной.
– Боже… Петр Федорович, вы из южной ложи? Каков ваш ранг??
Я кое-что читал про масонов, но за мастера, разумеется, не сойду.
– Товарищ-компаньон. Но о большем говорить не имею права. Прошу понять!
Новиков быстро закивал. Секреты – наше все. Ей богу, какой же детский сад!
– Вы в каком ранге, Николай Иванович?
– В нашей ложе я мастер, но в мировой… – поручик покраснел – Ученик-апрантив. Лорд Уитворт обещал в следующем годе принять меня в компаньоны. Разумеется, при выполнении всех заданий.
А вот и англичане объявились. Как же без них?
– Каковы же задания? – между делом, вертя лампу в руках, поинтересовался я.
Взгляд Новикова был просто прикован к новинке. Видимо, она ему говорила больше, чем все тайные знаки вместе взятые.
– Сословное общество должно быть уничтожено! Ваше величество! – Новиков встал, поклонился – Я не знаю вашу миссию, но читал манифест о вольностях. Кстати, замечательно придумано с этой деревянной доской с указами на площади.
– Так вот! – Новиков обхватил себя руками – Сего хотят во всей Европе! Просвещенные народы идут к равенству!
Ага. А еще к свободе и братству. Разумеется, на крови.
Поручик перешел на шепот:
– Наши ложи готовят определенные события. Из Франции приходят очень обнадеживающе сведения…
Еще лет пятнадцать и начнется Великая французская революция, которая набатом отзовется во всем мире. Роль масонов в ней была весьма велика – герцог Филипп Орлеанский, будущий гражданин Эгалитэ (сиречь равенство) – был главой французской ложи. Он был один из тех, кто поджег фитиль восстания и крушения династии Бурбонов.
– И мне так отрадно слышать – продолжал вещать питерский либерал – Что в нашей глуши начинаются такие важные события… Готов всячески содействовать!
Что же мне получить с масонов? Публика это серьезная, пустила свои щупальца во все правительства соседних стран. Активно борются с теряющими влияние иезуитами. Мнда… И рыбку съесть и в дамки влезть. Нетривиальная задача.
– Мне срочно требуются образованные, просвещенные люди. России нужны губернаторы-воеводы, канцеляристы, бургомистры…
– Я смотрю Каменев и другие остались в Казани. Не сбежали – проницательно заметил Новиков.