Однако любовь к Лукреции не мешает ему домогаться маркизы, состоящей в любовницах у одного кардинала.
Да, нравы тут царят не протестантские… «Это была красавица и весьма влиятельная в Риме особа, но принудить себя пресмыкаться я не мог». Он все же делает попытку подступиться к ней как-то на террасе, но успеха не имеет. Дело, однако же, доходит до Папы Бенедикта XIV (того самого, кому Вольтер, хоть об этом часто забывают, посвятил своего «Магомета»), «человека ученого, острого на язык и весьма любезного». Он беседует с Казой, и тот приходится ему по душе:
«Я испросил у него дозволения читать все запрещенные книги, он дал мне на то свое благословение и посулил подтвердить свою милость письменно, да забыл».
(А жаль — ведь из-за этого мы лишились возможности опубликовать сногсшибательный документ.)
У Лукреции есть семнадцатилетняя сестра по имени Анджелика. Как-то раз сестры ночуют в одной спальне — отличная оказия:
«Верно, никогда еще не раздевался я так поспешно. Наконец распахнул дверь и бросился в объятия моей Лукреции. „Это мой ангел, молчи и спи!“ — сказала она сестре.
Больше она не вымолвила ни слова, ибо уста наши слились, и ни дыхание, ни речь уж не могли пройти этим путем».
Нетрудно догадаться, что утром настала очередь Анджелики, которой пришлось лишь обернуться (она не сомкнула глаз всю ночь). Лукреция подбадривает сестру.
«Природный пыл пересилил боль, и Анджелика ощутила лишь блаженство, уступив своему жгучему желанию».
Лукреция рассудительно заключает:
«Я просветила душу сестры моей. Теперь, вместо того чтобы жалеть меня, она разделяет мою радость и любит тебя. Я уезжаю, но оставляю тебе ее».
Таков цветистый стиль Казановы. Но он умеет писать и без затей. В откровенных сценах его рассказ доходчив благодаря точным словам и лишь слегка вуалирующим порно метафорам. Читатель попадает в ловушку: ему приходится самому домысливать некоторые физиологические детали. И одно из двух: либо он отлично понимает, о чем идет речь (и посмеивается), либо он — чаще она — имеет об этом смутное представление («вы можете говорить все, но не выходя за рамки») и замирает от любопытства. Наш писатель — полная противоположность де Саду. Да, у них общий предмет, поэтому многое повторяется, но у Казановы ни малейшего вкуса к мучительству (напротив, ему приятно доставлять удовольствие). Его магия не черная, а белая (смерть, некрофилия — не по его части). Порой кажется, читаешь книжку из серии «Арлекин» с несколько смещенными акцентами, — тонкое искусство, которое в эротических описаниях опирается на общеизвестность затверженных клише.
Нужен большой талант (Сада или Селина), чтобы замешенное на жестокости и насилии произведение оказалось долговечным. Дарование Казановы ничуть не меньше, но другого рода: он гений плутовского жанра. Все вроде бы тихо и спокойно, но в соседней комнате две сестры «просвещаются» в обществе кавалера. Что произошло? Нечто. Все равно что ничего. То есть, разумеется, не ничего, а самое существенное, но так, словно бы и ничего.
Все сочинение Казановы могло бы называться «Руководство по плутовскому искусству».
«По зрелом размышлении я взял за правило выказывать как в поступках, так и в речах своих сдержанность, так что обо мне разошлось мнение, на мой взгляд, даже несколько преувеличенное, как о человеке, пригодном для важных поручений».
Иллюзии необходимы, видимость должна быть обманчивой. А новая истина всегда пробьется.
Пример — черноглазый красавец-кастрат, который встретился автору в Анконе, — Беллино (что за имечко!). Это действительно юноша, как упрямо твердит он сам, или все-таки девушка? Каза, по его словам, хочет, чтобы это оказалась девушка, но ухитряется сказать об этом так, что у читателей закрадывается сомнение, каково же его подлинное желание. Неопределенная ситуация длится достаточно долго, и здесь ярко проявляется талант Казановы-рассказчика: он задает вопрос вопросов, с которого все начинается (снова привет от Фрейда!), и, как только может, оттягивает ответ. Читатель или читательница опять-таки вынуждены вслушиваться в себя: а готовы ли они ответить с полной уверенностью? Какого на самом деле пола тот, кто перед нами? А мы сами?
У Беллино есть две сестрички: Чечилия и Марина. Их опекает почтенная матушка, и благосклонное Провидение вознаграждает ее, послав ей Джакомо, который охотно занимается девочками, благодаря чему они получают и удовольствие, и деньги. Но больше всего он желает овладеть Беллино, предварительно, однако, убедившись своими глазами, кто же он есть. Беллино обещает удовлетворить его любопытство, но постоянно откладывает осмотр на следующий день. Еще одна пикантная деталь: в гостинице имеется мальчик-проститутка, который предлагает себя Казе (тот, разумеется, отказывается, но походя хвалит итальянцев, проявляющих в этом отношении терпимость, в отличие от суровых англичан).