Предстоящее нападение не было первым в тот день. Около 4 часов утра скоротечный немецкий артналёт поджёг несколько усадеб. Краткий обстрел сопровождался атакой пехоты числом до роты, при поддержке трёх штурмовых орудий. Атаку отбили решительно, обнаружив, что наступавшим не хватает знакомой по прежним стычкам сноровки. Так или иначе, немцы подняли пальбу и ударили со стороны деревенского кладбища. Ещё обнаружилось, что новости о базуках до этого подразделения ещё не дошли. Все три "Штуга" двигались прямо, не маневрируя, и их быстро сожгли. Остаток боя прошёл тяжело, но закончился отступлением немцев. Тогда и стало ясно, что противостояли американцам не просто пехотинцы, а эсэсовцы. Пройдя дальше, в район, откуда выбили только что выбили врага, они нашли на белёной стене одной лачуги надпись древесным углём: "Ракетчики, не попадайтесь к нам в плен живыми. Иначе мы вас заживо на ремни порежем". Поблизости обнаружили тела стрелка и его заряжающего. У них на лбу были вырезаны звёзды, руки переломаны, глаза выколоты, а гениталии отрезаны и засунуты в рот. Известие об этой находке мгновенно разлетелось по округе.
- Опять идут, - услышал он по радио, а беглый взгляд сразу подтвердил сообщение. Немцев было намного больше, чем раньше, и с ними ползли не штурмовые орудия, а настоящие танки. Мерримен присмотрелся к ним и определил как "четвёрки". Ну, с ними мы можем справиться. Он провернул башню вправо-влево и ощутил вибрацию от заведённого заранее двигателя. Ну да, всё правильно. Если нам придётся рвать когти, надо быть к этому готовыми. Тем временем он навёл прицел трёхдюймовки на вражеский танк и выставил отметку в центр силуэта. Что-то цепляло взгляд, но времени задумываться уже не было.
- Цель захвачена. Пли!
Орудие выбросило снаряд. Алая искра донного трассера позволяла Мерримену точно следить за траекторией. Это был красивый выстрел, угодивший точно в лобовую броню танка. Только вместо блестящей вспышки пробития, брызнули искры от рассыпавшейся на куски болванки.
- Бронебойный!
Заряжающий стремительно засунул в казённик следующий снаряд. Мерримен проверил прицел и выстрелил - с тем же результатом. Сквозь пыль он видел, как сверкнул рикошет от лобовой плиты.
- Что за хрень?! Наши снаряды просто отскакивают от него. Как будто я жёваной бумагой стреляю!
- Это не Т.IV. Он намного больше!
Немецкий танк выстрелил. Снаряд пронёсся так близко над M-10, что сержант ощутил, как взвихрённый воздух тащит за собой его шлем. Командир дал команду на отход, когда следующий снаряд вспорол закраину башни. Мерримен едва не лишился зубов от сотрясения. Вторичные осколки ударили по заряжающему. Он упал, истекая кровью из шеи и щеки. Командир помог с перевязкой. Немцы надвигались, их танки стреляли по позициям американцев. Чадящий костёр уже отметил место, где стоял один из "Шерманов". К нему стремительно присоединились второй и третий.
- Что это, чёрт возьми, такое? - разочарованно смотрел Мерримен. От немецкого танка отскочили ещё два бронебойных.
- Убираемся отсюда.
На этом их везение исчерпалось. Снаряд пронзил земляной бруствер, ударил в низ корпуса, вывернул двигатель и выбросил его вместе с кусками кормы. Горящий бензин выплеснулся из вентиляционных решёток над моторным отсеком и начал растекаться в стороны. Мерримен уже знал - у него всего несколько секунд, чтобы смыться. Он зажмурился, вылез на закраину башни с противоположной стороны и, оказавшись на земле, рванул изо всех сил. Взрыв сбил его с ног, проволок пару метров и закатил в кусты. Скорее всего, это спасло ему жизнь - немецкий танк густо обдал из пулемёта всё вокруг пылающей самоходки. Так или иначе, сержанту вновь удалось уцелеть. Он внезапно обнаружил у себя в руках собственный пистолет, и почувствовал, что до безумия хочет выстрелить из него по танку. Но всего один взгляд на местность, где то и дело вздымались разрывы снарядов, и хлестали трассеры очередей, остудил его порыв. Здравый смысл возобладал, и Мерримен пополз в сторону, направляясь к реке, где можно найти укрытие.
Через несколько минут он оглянулся назад. От его M-10 ничего не осталось. Машина полностью развалилась, только коробка передач ещё оставалось узнаваемой - она лежала в стороне, объятая сизым пламенем. Больше всего его потрясло, что рядом с обломками застыл немецкий танк. Он был огромен, самоходки по сравнению с ним выглядели маленькими. Потом он рассмотрел, что из одного люка наполовину свисает немецкий танкист. Неизвестно почему панцер подошёл слишком близко, и другая М-10, спрятавшаяся между домами, всадила ему снаряд в упор, самое большее с десяти метров. Она тоже горела, очевидно, её подбили точно в тот момент, когда она стреляла по здоровенному немецкому танку. Двое оставшихся в живых из её экипажа пробирались к своим, оба были ранены. Одному, насколько он мог рассмотреть, зацепило руку, у второго текла кровь из расцарапанной щеки.