- Генерал Хармон, сэр. Сообщение от Жнеца. Только что у Канаша остатки 83-й дивизии сдались в плен.
Хармону как будто под дых ударили. Хотя, донесение не вполне точное Многие части 83-й прорвались на восток, и сейчас находятся на переформировании в Урмане[242]. Благодаря парням в Канаше и на Яндобских высотах, которые продержались достаточно долго, прикрывая их отход.
- Что известно о пленных?
Адъютант посмотрел на листок.
- Предположительно около трёх сотен. Мы знаем, что в Канаше и Яндобе было блокировано примерно тысяча человек, но многие погибли в жестоких уличных боях. Мы ожидаем, что колбасники вскоре сообщат подробности.
- Я на вашем месте не был так в этом уверен, - в голосе русского офицера связи звучало весомое сомнение.
- В соответствии с Женевской конвенцией, германская армия, как предполагается, через Красный Крест передаст нам перечень имён, званий и личных номеров всех военнопленных, - и всё же генерал почувствовал себя наивным, сказав это. Он провёл в России достаточно долго времени, чтобы знать - в этой войне гитлеровцы не оглядывались ни на какие международные правила. В его уме вертелся единственный вопрос: будут ли немцы различать русских и американцев? И он с ужасом понял, что уже знает ответ.
- Фашисты давным-давно отбросили это соглашение, товарищ генерал. Мы никогда не получали подобных списков.
Хармон почти уже почти успокоился, когда разговор был прерван резким лязгом бронебойного снаряда, отскочившего от наклонной брони танка. Прямо перед ними M-3 остановился от прямого попадания в лоб. Нельзя было понять, поразил его снаряд или нет, но генерал рассмотрел, что команда машину покинула. Самое главное, танк не загорелся. Танк, который не горел, можно сохранить и всего за несколько часов вернуть в строй. Горевший годен только в переплавку. Была и другая причина. Если пожара нет, у экипажа намного больше шансов выбраться. Последние несколько дней дали понять американскому армейскому руководству, что покинуть "Шерман" намного проще, чем русский или немецкий танк[243]. Очень часто встречались экипажи, потерявшие технику, но сохранившие свой состав. Кроме всего прочего, это означало, что сохраняется боевой опыт, который можно передавать новичкам. И он уже передавался. Всего несколько дней назад танкисты и команды полугусеничников попытались бы рассмотреть, откуда стреляют. Теперь же все сразу открывали огонь по всем местам, где может притаиться противотанковая пушка.
Шум стоял невероятный. Рёв множества крупнокалиберных пулемётов, грохот 75-мм орудий и сухой треск 37-мм пушек лёгких танков. Пространство между продвигающейся американской бронетехникой и редкими укрытиями вспыхнуло мерцающими красными полосами и светлячками донных трассеров.
Невероятно, но несмотря на сильный подавляющий огонь, немецкая противотанковая пушка выстрелила снова. От лобовой плиты "Шермана" с пронзительным визгом отскочила алая искра. Ничего не случилось, танк продолжал двигаться. Однако выстрел дал американским экипажам ясное указание на вражескую позицию - разрушенный сельский дом, окруженный рулонами сена. На нём и сосредоточился обстрел. Танки открыли шквальный огонь из 75-мм орудий. Бронетранспортёры не остались в стороне, хлеща по укрытию плетями пулемётов. Хармон мог поклясться, что заметил, как офицер в одном из БТРов достал пистолет и стреляет в сельский дом.
А что, неплохая идея, подумал Хармон, извлёк собственный пистолет и выпустил магазин в направлении здания. Он понимал, что это совпадение, и маловероятно, чтобы медленные, тяжёлые пули его "Кольта" вообще долетели туда. Но, увидев, как взрыв разносит остатки строения, радостно рассмеялся. Чей-то выстрел попал в боеприпасы.
Казалось, на этом немецкие артиллеристы пали духом. Над руинами на палке поднялся белый флаг. Полугусеничный M-3 подъехал на несколько метров к руинам, и из него, чтобы принять сдачу, вышли двое. Русский офицер увидел это и подпрыгнул, крикнув: "Нет, назад!"
Но было поздно. Из норы, замаскированной кучкой битого камня, высунулся пулемёт MG42 и скосил обоих американцев. При этом длинный язык пламени выдал позицию. Возмездие пришло мгновенно. С расстояния всего двадцать метров "Шерман" выпустил в нору 75-мм снаряд, во все стороны полетели обломки. Русский со вздохом сказал:
243
В основном из-за размеров и просторного боевого отделения. Физическая защищённость М4 была на уровне Т-34, то есть танковые орудии и ПТО достаточно мощности поражали его точно так же.