Кеннеди это не очень нравилось. Постройки были возведены ещё в XIX веке, и отличались прочностью, которой не хватало современной советской архитектуре. Он решил, что когда-то они являлись "курортным" местом Ульяновска, где богачи или люди со связями устраивали загородные дома. Теперь они наверняка принадлежали чиновникам коммунистической партии. Джон отбросил чувство вины, исходившей от понимания, что скоро здесь не останется ничего.
Русские бронекатера развернулись к берегу бортом. Их переоснастили для работы речными "Катюшами" – кормовые орудия заменили пусковыми установками на 16 направляющих. И ракеты оправдали все трудности переоборудования. Они с воем пересекли промежуток воды и строения, которыми Кеннеди только что восхищался, стали складываться в огненном шторме взрывов. Стены медленно оседали на землю. В это же самое время "Хиггинсы" высунули носы на пляж. Морские пехотинцы хлынули из них прямо через борта, и побежали к посёлку. Джон уже знал, что следующую серию "Хиггинсов" собирают с опускаемыми аппарелями для упрощения высадки.
— Господа, радиограмма от десанта, — Мейер всё ещё сохранял прежние привычки. — "В посёлке Карамзина сопротивления нет, несмотря на то, что его серьёзно укрепили. Морские пехотинцы начинают захват высот позади зданий".
— Артиллеристы постарались, — Том изучал зону высадки в бинокль. Он видел небольшие группы морпехов, пробирающихся наверх. — Они вынудили фашистов отказаться от него, разрушив укрытия. Думаю, до самого гребня серьёзного сопротивления не будет.
— Вы лучше это прочитайте, — Том оглянулся на Мейера. Тот побелел и мелко трясся. — Только что передано, шифр самый стойки. Мы перепроверили трижды. Всё точно.
Том взял распечатку и прочитал. Дойдя до конца, он побледнел точно так же. Дрожащей рукой он потянулся к системе оповещения.
— Внимание всем постам. Внимание всем постам. Только что получена передача из главного штаба экспедиционных войск в Канаше. Неподалёку от Кармамея были найдены тела 486 американских военнопленных, включая четырех армейских медсестёр. Свидетели бойни говорят, что их расстреляли эсэсовцы. Это все сведения, которые сейчас есть. Как только будут новости, я сообщу.
Лейтенант морской пехоты Евгений Брусилов провёл весь свой взвод через руины без потерь. Долгий опыт борьбы с фашистами всех научил, что любой предмет, вплоть до частей человеческого тела, может быть минной ловушкой. Ни к чему не прикасаясь, бойцы проверили все двери, окна, водосточные трубы и стоки на предмет подрывных зарядов. Отметив найденное, они передали схемы сапёрам из штрафных батальонов, чтобы они занялись обезвреживанием. На то, чтобы город вновь стал безопасен для вернувшихся жителей, могло уйти больше месяца.
Стометровый подъём на высотку тоже оказался сравнительно лёгким. Всего нескольких подстрелили снайперы, немного больше получили ранения от осколков мин, залетевших на обратный скат гребня, но русские и американские морские пехотинцы оседлали хребет и окапывались прямо на нём. Фашисты вполне могли ожидать, что следом они подтянут силы, и обрушатся с гребня на травяной аэродром у его подножия. Четырьмя километрами далее находился второй, довоенной постройки, с бетонированными взлетно-посадочными площадками. "Мародёры" бомбили именно его, и хотелось бы надеяться, нейтрализовали. Тем не менее, он оставался главной целью. Брусилов посмотрел на часы. Слабое сопротивление привело к опережению графика. Оставалось больше времени закрепиться и подготовиться к отражению контратаки. Он хорошо понимал – как только у фашистов появится возможность, они её обязательно устроят.
Стрелки указали 13:00, и восточный берег Волги озарился долгими молниями. Начался основной удар. Со всеми силами, вовлечёнными в организацию высадки на берег у посёлка, это была диверсия, нацеленная на отвлечение гитлеровцев на юг, подальше от направления основной атаки в центре Ульяновска. Брусилов подумал о том, что ни разу с начала войны не знал о предстоящей операции так много. Американцы задачу ставили столь подробно и продуманно, что русские офицеры, привычные к обеспечению безопасности, чувствовали себя неловко.