- Мы могли бы говорить на русском, - Напалков был заинтригован.
- Или на моём языке, но я весьма сомневаюсь, что вы его знаете.
Она зубастенько улыбнулась ему, со странным оттенком угрозы. Скорее как свирепый, но дружественный волк. Иван пристально посмотрел на неё. Она не была похожа на других американцев.
- Ваш язык? Вы не очень-то походите на американку. Скорее на нас, особенно с Дальнего Востока.
- А я и не американка. Я из Народа. Из апачей племени чирикава. Так вот, лейтенант Кеннеди вполне поддаётся лечению. Температура упала, зажатость шейных мышц уходит, и на других участках тоже расслабляются. Признаки очень хорошие. Товарищ Напалков, если теория о способности пациентов слышать в коме верна, то ваш друг наверняка слышал, что вы остались тут на всю ночь, чтобы охранять его. Вероятно, это дало ему силу.
Ивану полегчало.
- Лейтенант Норрозо...
- Меня зовут Куш?ла, лейтенант Куш?ла. У апачей нет двух имён, но на флоте положено, чтобы было два, и я добавила имя отца.
- Извините. А можно спросить, как женщина из племени апачей оказалась здесь? Все, что я знаю о ваших родичах, видел только в фильмах, и не думаю, что там всё правда.
Куш?ла рассмеялась.
- Конечно не всё. Когда Вашингтон объявил о вступлении в войну, все старейшины племён - навахо, западных апачей, чирикава, мескалеро, хикарилла, липан и кайова - собрались на совет у Большого походного костра. Они обсудили нацистов и их поступки. Прочитали их книгу, "Mein Kampf" и долго спорили о том, что она говорит. Потом посмотрели кинохронику парадов и речей их вождей. Они долго обсуждали всё это и в конце концов вынесли решение. Будет лучше, если убить их всех.
Иван захохотал.
- Вот точно, мы очень похожи.
- Возможно, - Куш?ла посмотрела через плечо на дверь палаты и решила проведать пациента. Вернулась она быстро.
- Температура продолжает падать. Думаю, кризис миновал.
- Лишь бы она не упала слишком сильно, - чекист решил рискнуть и пошутить, - остыть до комнатной температуры вряд ли хороший признак. Так что я ещё посторожу.
Чувашский плацдарм, Яндоба, моторизованная разведрота 7-й бронетанковой дивизии
- Что вы имеете виду под "у нас нет топлива"?
Майор Максимилиан Хильдебранд уже подошёл к точке, когда был готов с огромным удовольствием оторвать сержанту-снабженцу голову, высосать костный мозг досуха, и расшвырять остатки клочками по ненавистному русскому чернозёму.
- К сожалению, герр майор, топлива нет. И каких-либо боеприпасов. И провизии. Амеры расстреливают и бомбят всё, что видят, и часть из того, что не видят.
- Ранее мы с таким никогда не сталкивались, к тому же у Иванов самолётов больше, чем у амеров.
- Разве? Я бы так не считал. Прикиньте, сколько раз мы видели их сегодня. И дело даже не в том, сколько, а в том, как их используют. Они заходят глубоко на нашу территорию и расстреливают всё подряд. Герр майор, как снабженец, я знаком со всеми своими коллегами по эту сторону фронта. У нас есть связи для дружеской поддержки и взаимопомощи.
Если под этим подразумевается мародёрка, торговля из-под полы, хищения и способность прятать концы в воду, то я прекрасно понимаю, о чём речь. [215]
- Продолжайте.
- Так вот, герр майор, за последние восемь часов погибло более половины из них. Большинство сгорели заживо, когда амеры атаковали наши топливные обозы. Они стреляют из пулемётов зажигательными, и топливозаправщики просто взрываются. И это не самое худшее. Их четырёхмоторные бомбардировщики разнесли все железнодорожные сортировочные станции по эта сторону от Москвы. До нас не доходит и десятой части прежних грузов. Ближайшая уцелевшая сортировка находится в Туле, в 800 километрах на запад. Как до меня дошло, там скапливаются все ресурсы, направленные на фронт. Они просто складируются, и весь город превратился в гигантское хранилище топлива и прочего добра. Боеприпасы и горючее оттуда развозятся на грузовиках. И вы знаете, что из этого получается. На доставку одного литра бензина расходуется пять, но и эти капли теперь уничтожены амерами. Люфтваффе сдулись и откатываются на запад. Их постоянно бомбят, обстреливают прифронтовые аэродромы, и у летунов тоже закончилось топливо. Если они его и найдут, то им придётся делить, на что его расходовать - на бои или на бегство, иначе их просто уничтожат на земле.
Хильдебранд покачал головой.
- Осторожнее с такими речами. Если вас услышат не те люди, добром это для вас не закончится. Подобные разговоры считаются пораженческими. Но что будет, если в сухопутных силах люди не смогут доносить до своих офицеров правдивую информацию?
- Мориц, мы должны ещё раз попробовать взять холм. Ваши броневики смогут нас поддержать?
Капитан Кнайб покачал головой. Перетягивание каната за гребень и так заняло весь день. Немецкие атаки не были слишком сильными и предназначались только для удержания противника на месте, пока остальная часть 7-й бронетанкового и дивизия СС "Викинг" окружала Канаш. По последним сведениям, "Викинги" прорвались в Атнашево и перерезали дорогу на восток. С другой стороны, каждый раз в натиске на гребень терялась какая-то часть живой силы и одну-две бронемашины. В итоге отделение Кнайба состояло всего из двух броневиков, а пехотная рота сократилась на треть. Части, приданные им для усиления чуть раньше, уже отозвали и направили в другое место. А самое гадкое, каждый раз, когда мы наседаем, амеры, оседлавшие высоту, получают так необходимый им опыт. Мы у них за учителей как бы.
- Макс, у наших броневиков заправка на четверть бака. У некоторых и того меньше. Этого едва хватит для обороны в случае атаки, причём только один раз. А если попытаемся атаковать сами, то останемся без бензина на полпути. Потом, боеприпасы. Их почти нет. Огонь на подавление против гранатомётчиков очень быстро их исчерпал. Это был единственный итог. Они не столько уничтожили наши машины, сколько заставили нас израсходовать патроны. Кроме того, уже поздний вечер. Солнце позади нас, амеры для нас в сумерках, а мы как подсвеченные контуры на бумаге. Если мы попробуем взять высоту, то не достигнем ничего сверх уже имеющегося, но станем беззащитными сами. И тогда амеры смогут прорваться.
- Мориц прав, - заметил лейтенант Клеменс Гюнтер, - у меня не хватит людей, чтобы устроить наступление. У нас есть пулемёты и миномёты, но и только. У нас нет стрелков и наводчиков. То есть мы ничего не сможем сделать.
Его слова были прерваны воем снарядов. Немцы, волей-неволей, всё больше привыкали к ним. Американская артиллерия. Их орудия выпускали по позициям противника несколько снарядов залпом, потом, через некоторое время, переносили прицел и укладывали следующую серию. Промежутки между ними были непредсказуемы, но точность огня тревожила. Обстрел постепенно лишало немецкие войска возможности перемещаться, а жертвы росли. Всем участникам импровизированного военного совета пришлось укрыться в блиндаже. Взрывы раздались чуть дальше, в деревне, доламывая остатки домов. Судя по крикам, список погибших и раненых вот-вот увеличится.
- Такое вот "спокойной ночи" по-американски, - Хильдебранд был расстроен ходом событий. Он вполне представлял, что его часть занимает тот же участок, что и накануне ночью. При всех усилиях они не продвинулись ни на сантиметр. И это, по ряду причин, его беспокоило.
Над Чувашским плацдармом, A-20G 588-го ночного бомбардировочного авиаполка имени Марины Расковой
Капитан Надежда Попова[216] пришла к выводу, что американский A-20 ей по душе. В 588-м женском полку до недавнего времени на вооружении состояли устаревшие бипланы Поликарпова По-2[217]. У прежних самолётов имелись свои достоинства - они могли работать с любой ровной площадки и легко ремонтировались. Тем не менее, ударные способности у него были скромные. Он с трудом выжимал 150 километров в час, нёс единственный пулемёт винтовочного калибра у стрелка, и поднимал 200 килограммов бомб.
216
Попова Надежда Васильевна (1923 - 2013) - советская лётчица, "ночная ведьма", гвардии полковник ВВС, герой Советского Союза. В РИ 588-й полк стал гвардейским после Битвы за Кубань, получив наименование 46-го гвардейского женского авиаполка.
217
Сверхлёгкий биплан, у которого металлическими были только двигатель и некоторые элементы конструкции. Садился и взлетал с любой поляны. Использовался как ночной бомбардировщик, разведчик, курьер, санитарный самолёт и т.п.