На соборной звоннице висит до пятнадцати колоколов, за некоторыми исключениями, подобранных под общий тон. Главный колокол весом в 723 пуда 32 фунта (11,6 т), второй в 302 пуда 33 фунта (4,846 т). В подвальном помещении собора находилась гробница-памятник над могилой почившего в 1896 году Оренбургского Архипастыря Николая (Адоратского) с деревянным изящной работы крестом, устроенным на средства воспитанников Оренбургской Духовной семинарии и воспитанниц Епархиального училища».
«Любят оренбуржцы свой храм и охотно посещают его в праздничные дни», — такими словами заканчивает П. Райский описание красот и достопримечательностей собора. Но не все рассказал он, видимо, потому, что не все знал. Сделаем небольшое отступление от нашей темы.
20 мая 1914 года в Оренбурге скончался известный художник Лукиан Попов. Отпевание проходило в церкви апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Его имя тесно связано с Успенским женским монастырем, Казанским кафедральным собором, Семинарией, II кадетским корпусом. Был он преподавателем Неплюевского кадетского корпуса, расписывал некоторые домовые церкви в городе. Но главное — он был учеником В. Маковского.
Родился 20 октября 1873 года в селе Архангельском под Оренбургом. В 1876 году вся семья перебирается в Оренбург. Рано остался без отца. И тем не менее смог окончить Академию художеств. Вот почему ему — ученику В. Маковского, поручается «наблюдать» за сохранностью иконостаса Казанского кафедрального собора. По его настоянию были «приведены в порядок и поставлены под стекло» четыре картины Маковского, ранее «лежавшие под спудом». «Оренбургская газета» в 1913 году опубликовала сообщение: «Для сохранности... решено под наблюдением художника Попова освежить и застеклить имеющиеся в соборе семь картин Маковского» .
Как-то в очередной раз отнес я обед отцу на работу, покрутился там до конца рабочего дня. Пошли домой, как всегда, мимо собора. Поравнявшись с его оградой, отец сказал:
— Давай, сынок, чуток посидим в садике!
Мы вошли за ограду, в тенечке выбрали свободную скамейку Отец стал рассказывать о своих детских воспоминаниях
— Колокольный звон Казанского собора, особенно на Пасху, ни с каким другим спутать было невозможно. Тогда звонари всех храмов соревновались в мастерстве, каждый свою мелодию на колоколах наигрывал. А вот соборные колокола буквально выговаривали плясовую, со словами «Туды-сюды, куды хошь. Туды-сюды, куды хошь!» Ноги сами просились в пляс. Мы, тогдашние пацаны, любили сюда ходить, особенно на праздники. Вот сейчас говорят «Шаля-япин. Шаля-япин» А ты знаешь, что здесь, в храме, был свой Шаляпин? Да какой. В соборном хоре он пел. По фамилии, кажется, Виноградов. Точно не помню. Так вот, от его баса даже стекла в верхнем куполе звенели. Говорили, что однажды он поспорил с кем-то про силу голоса своего. Встал под главным куполом да ка-ак гаркнет. Так стекла в куполе повылетали. Рассказывали, что силой голоса своего свечу гасил. Вот Шаляпин. Помню, говорили, что умер он в эпидемию холеры. Только про все это я слышал, а вот насколько то правдой было? Извини, не знаю. Ты лучше дядю Панкратова расспроси про тот случай. Он постарше меня да и рассказывал, что учился на звонаря, да рано глохнуть начал, потому ушел учиться в «ремеслянку». Расспроси его.
Но «дядя Панкратов» мое мальчишеское любопытство не удовлетворил, ничего рассказывать не стал.
Посидели с отцом в соборном садике немного и пошли домой, благо жили невдалеке. Дома мать к обеду ждала.
6. Символ Оренбурга
Цепи ада облекли меня, и сети смерти опутали меня.
Пс 17.6
Невозможно представить себе Петербург без шпиля Адмиралтейства или Исаакиевского собора, а Москву без зубчатых стен Кремля и храма Василия Блаженного, так и Оренбург, в прежние годы, без силуэта Казанского кафедрального собора. Говорят, что таких храмов в России было всего четыре. Следовательно, Казанский кафедральный был одной из этих четырех святынь, возведенный на деньги, жертвованные населением всей России. Но судьба (если только случившееся с ним подпадает под понятие «судьба» ) уготовила ему короткую жизнь, закончившуюся трагично — его взорвали! УНИЧТОЖИЛИ!