- А могли и с применением.
- Могли. Работаем, Андрюха, работаем. Может, история с вояками что покажет. Ну, с теми, которых мы вместе с вашим РУОПом задержали. В Каменке.
- Ты же знаешь, я сейчас в отпуске.
- Командира роты тамошней части ещё до взрыва твоего дома задержали. Боброва, должен был слышать.
- Это который при попытке сбыта...
- Там целая команда работала. Еще один командир роты и начальник КПП. Бобров, как старший группы разминирования, целый год списывал тротил весь без остатка, а уничтожал частично. "Излишки" забирал и хранил на службе в металлическом ящике, и у себя дома немного. Одному человечку продал килограмм взрывчатки, электродетонаторы и подрывную машинку. Получил за все сто пятьдесят рублей. Кому именно продал, вроде и сам не знает. Покупателя описывает подробно, но - имярек. А кому ещё продавал не говорит. Молчит как об стенку горохом.
Горбуненко заглянул в справку, лежавшую на столе.
- В его ящике хранилось десять килограммов тротила, огнепроводный шнур, детонаторы, капсюли-детонаторы (сто пятьдесят штук), сотня электродетонаторов. На продажу готовил, падла. Вот и посуди, скоро ли мы выйдем на тех, кто у Боброва покупал взрывчатку и прочую тряхомудию. Кроме него и другие могли приторговывать. Дошло до того, воры у воров воровали. Один вояка, рядовой, однажды залез в Бобровский кабинет, подобрал ключик к ящику, где взрывчатка лежала, и свистнул три кэгэ тротила, огнепроводный шнур, пару метров детонирующего шнура, патроны, электродетонаторы... Полный бред.
- Беспредел.
- Воин правильно рассчитал, что командир ни за что возбухать не будет. Бобер, конечно же, о краже заявлять не стал. Но вместе с двумя посвященными устроили шмон. Нашли! И не где-то в тайнике, а в личных вещах рядового Печенкина. Морду ему наквасили и... взяли в долю.
- Дела... А что спецаппарат говорит о взрыве дома?
Горбуненко развел руками.
- А у тебя?
Гусаров повторил жест розыскника. В этот момент беседу прервал зуммер "моторолы". Андрей ответил.
- Куда вам можно перезвонить? - спросил кто-то с кавказским акцентом.
Продиктовав номер телефона Горбуненко, сыщики с нетерпением стали ждать звонка. Петр Васильевич без слов включил кнопку записи разговора.
- Сейчас будут издеваться и угрожать.
Позвонили через пол минуты. Тот же голос спросил:
- Андрей Витальевич? Это говорит Руслан Буташев.
- Здороваться не будем, Руслан Буташев.
- Только не утруждайся меня засекать, все равно не найдешь.
- Ты так и раньше думал.
Буташев, сидевший в машине на Пулковском шоссе, в ярости ударил рукой по "торпеде".
- Не говори так, шакал! Что было, то было. Если ещё раз полезешь в мои дела, - милости не жди.
- Куда уж больше.
- Я хочу чтобы ты знал: я не взрывал твой дом. Я здесь ни при чем.
- Он сам взорвался.
- Повторяю, Гусар, я ни при чем. Я чеченец, я так подло не поступил бы, из под тишка. Я бы встретился с тобой открыто. На западе говорят: чеченцы - французы Кавказа...
- Ага, пигмеи - зулусы Африки. Отлично сказано.
- Зачем так говоришь? Ты знаешь, что я политикой не интересуюсь. У меня свой бизнес.
- Криминальный.
- Какой есть. Мне не хотелось бы лишний раз портить отношения с милицией. У нас свои счеты, Гусар. Но, клянусь мамой, я только сегодня узнал, что ты жил в том взорванном подъезде.
- Ты за этим позвонил?
- Не надо меня искать. Я уезжаю на родину.
Буташев швырнул радиотелефон на асфальт шоссе под колеса проезжающего мимо грузовика. Через секунду аппарат был раскатан в тонкий черный пластмассовый блин.
Енгаев сдался. После того, как он позвонил в РУОП и узнал, что оперативник Марченко, занимавшийся его заявлением, убит. Хотя Эльдару Александровичу больше никто не угрожал. Был только один звонок.
- Алло, наше предложение о введении Соркина в совет директоров отменяется. Будет другое, мы позвоним.
Что другое? Предложение? Или вообще все другое? Об этом звонке Енгаев не стал сообщать в РУОП. Пусть будет что будет. Предложат "крышу" - пусть будет "крыша", раз её не избежать. Инцидента, подобно случившемуся возле обсерватории, и конкуренту не пожелаешь. А если бы сам Эльдар Александрович был в "волге"? Становиться в центр сообщений о криминальных разборках совсем не хотелось. Это означало бы потерю богатых клиентов. Конечно, кто же будет заказывать самолеты на авиапредприятии, которому угрожают? Хорошо, что о причине перестрелки на Пулковском шоссе из милиции не допустили утечки информации. В газеты не попало название "авиамеридиана". Даже трехдневный вихрь задержаний, пронесшийся по злачным местам Петербурга, не прояснил из-за чего стреляли. Журналисты копали, но не докопались, что имя Енгаева связано с происшествием. Теперь он ждал следующего шага бандитов.
Ратников залег на дно. Он перестал выходить из дома, то же самое порекомендовал делать и своим Федям-Петям, бывшим с ним на Пулковском шоссе. Его маленькое дело продолжалось под контролем тех, кто не засветился. Несколько цыганских семей исправно получали на распространение маковую солому и героин, действовала и сеть продавцов-наркоманов. Жаль, нелепый случай отодвинул реализацию нового проекта. Зачем было стрелять по милиционерам? Придурки! Буташев обещал наказать своих людей. Убивать таких надо. Теперь Енгаев будет под опекой РУОПа и аэродрома Руслану долго не видать. Однако, Буташев считал иначе. Руслан наведался домой к Ратникову.
- У них на предприятии, оказывается, есть собственный замполит. Кто-то вроде попа. Регулярно собирает трудовой коллектив и проповедует, внушает высшие ценности, а заодно и послушание начальству.
- Я знаю. Это Кудратов.
- Кудратов Владимир Михайлович. Имеет огромное влияние на господина Енгаева и его коллектив.
- Да? Я думал, он там только мозги пудрит насчет связей с космосом.
- Давай-ка я с ним поговорю. Устрой встречу.
Через неделю Кудратов пригласил Енгаева в свой офис по очень важному делу. Этому предшествовала его встреча с Буташевым. Его привез Ратников, который обещал вернуть наконец-то вещи, отобранные его Федями-Петями.
На условленной встрече вымогатель снова слушать не хотел разглагольствования о мощи биоэнергетики. Кроме Федь-Петь в офис вошел ещё один человек в темных очках, обращавший на себя внимание стройностью, одетый в хороший костюм и не участвовавший в разговоре. Ратников давил: