Исторически Адду и республику Белтирстан населяли тюркские народы, но после присоединения к России заселились русские, евреи и многочисленная часть белорусов и немцев, имеющие в Адде свой отдельный район.
Адда делится на несколько районов:
• Белоносово;
• Советский;
• Майский;
• Коскинсково;
• Белорусский;
• Немецкий.
В основном экономика держится на нефтедобычи, но в последнее время, после реконструкции города, прибыль приносит туризм. В недавнем времени открылась пешеходная улица на Революционной. Приобладающие архитектурные направления – классицизм и сталинский неоклассицизм, но центр занимает и часть брутализма, обыгранная в лучшем свете, становясь визитной карточкой города.
Имеет самую большую библиотеку в своём регионе – библиотека им. Метшина, что хранит фонд в 6.3 млн изданий. В 1803 году возникает типография, получившая свой рассвет в 1905 г.
Глава четвёртая. Придорожное кафе
Руки Ксюши подрагивали, пальцы нервно отбивали по деревянному столу, а лицо, хоть и умытое, всё равно отсвечивало мокрыми линиями по щекам. Глаза были покрасневшими, полными, как дамба, что еле сдерживает очередное наводнение. Она не проявляла эмоций, все силы у неё были сосредоточены на губе, чтобы та не елозила по сторонам. Ксюша пробовала прикусить их, но сжимала их до крови, пытаясь откусить. Чайник кипел, а возле него стоял Роберт, вливая кипяток по кружкам, где лежали пакетики с зелёным чаем для успокоения нервов. Он аккуратно преподнёс кружку к Ксюше, предупреждая о том, какой он горячий, а сам сел рядом, чтобы выслушать произошедшее от девушки.
– Теперь, – убаюкивающим тоном произнёс Роберт, – всю историю, без заиканий. Что случилось?
– Мне позвонили родители. Они попали в аварию, когда выезжали из города. Хуже всего пришлось брату. Я не говорила тебе, но…
Ксюша уже не могла сдерживать слёзы и капли полились в чай. Роберт отставил кружку, пододвигаясь ближе.
– Чай с солью не очень-то вкусный, – попытался разбавить шуткой разговор Роберт, и взялся за руку девушки, – Ксюша, я здесь. Хорошо?
Ксюша закивала и попыталась договорить с третьего раза.
– У него болезнь. Поражает нервную систему, мышцы, сердце. Если не лечить, то можно умереть. А он должно не лечил, а тут удар пришёлся на него.
– Какая жесть.
– Он впал в кому. Родители сказали не переживать. Но я не могу оставаться в городе, пока он там.
Ксюша красными, опухшими глазами с мольбой посмотрела на Роберта, что уже пытался придумать план.
– Так, сейчас.
Роберт вытащил телефон и начал искать билеты до Сарай-Куарта.
– Я смотрела. Нет свободных мест.
– Самолёт бессмысленно смотреть. Чёрт.
Роберт высчитывал все варианты в голове, и лампочка над ним зажглась.
– Отца я точно не хочу напрягать. Но у меня есть кое-что, что может сработать. Пошли.
Ксюша не успела даже сделать глоток чая, как Роберт потянул её за собой к выходу, держал её за руку – только так он мог её поддержать на данный момент. Роберт терпеть не мог, когда кто-то рядом с ним плачет, а уж тем более – когда он сам это делает, считая, что зачастую это дешёвая манипуляция, ведь любое горе нужно решать, а не сдаваться, смазывая его соплями и слезами. Артур был из таких – кому легче расплакаться и не решать проблему, боясь предпринимать какие-либо меры, поэтому чаще все важные решения за него решал Роберт, злясь и закатывая глаза каждый раз, когда видит поникшего друга, но сейчас он понимал, что слёзы – от боли, переживания и отчаяния, которые дают повод двигаться. Слёзы Ксюши отличались, но чем – Роберт до конца не понимал. Возможно, они были двигателем, водяным пропеллером, что заставляет двигаться вперёд, а не улечься на землю от осознания тщетности бытия. И Роберту было не мерзко наблюдать за ними, а жалко Ксюшу, которой хотел помочь и показать, что всегда есть решение, просто не всегда оно в очевидных местах. Он благодарил судьбу, что они встретились вовремя и узнали друг друга, иначе он бы просто посоветовал что-либо, отправив на четыре стороны девушку, но сейчас она была под её ответственностью – друзья ведь именно для этого и нужны? Они спустились на первый этаж, выбрались из подъезда, и сквозь детскую площадку прошли к дому напротив – такому же кораблю, в котором жил Роберт. Дойдя до третьего подъезда, они позвонили в девяносто четвёртую квартиру. Роберт посмотрел в сторону, пока никто не брал трубку – поддержанный немец стоял на своём парковочном месте, а значит Артур должен быть дома.
– Да? – прозвучал голос Артура через динамик.
– Арт, открывай. Свои.
Без лишних вопросов он открыл им дверь, и те быстро рванули к лифту. Ксюша немного успокоилась, смотря на своего героя. Они зашли в лифт, Роберт нажал на седьмой этаж.
– Вы оба живёте на седьмом? – посмеялась ранее плачущая Ксюша.
– Знаешь, как долго мы уговаривали родителей, чтобы они купили именно на седьмом? Только он живёт в третьем, а я в первом подъезде. Но мы нашли решение: выучили азбуку Морзе, вылезали в окно и светили фонариками, мерцая. Тогда не было интернета, а родители ругались, что мы подолгу на домашнем телефоне общаемся.
Они вышли, завернув вправо, где в тапках и домашних шортах, попачканных в соусе, их ждал обеспокоенный Артур с пушистыми после мытья волосами.
– Привет, – подходя, сказал Роберт, а после представил Ксюшу и Артура друг другу, – так, Ксения Дмитриевна-Артур Эльхан-оглы, Артур Эльхан-оглы-Ксения Дмитриевна.
– Да мы знакомы, – проговорился Артур.
– Откуда? – уточнил Роберт.
– Так, это ведь она врезалась в тебя?
Роберт вспомнил, что их встреча была немного раньше, чем на сайте «Мамбы», и улыбнулся, вспоминая ту боль в области живота.
– Так, а в чём проблема? – увидел Артур заплаканные глаза Ксюши.
– Ты нам нужен. Когда мы с тобой куда-то ездили?
– Дальше района? Никогда. Так, за бургерами только, когда ты мне запачкал сидушку.
– Смотри, у семьи Ксении Дмитриевны случилась беда. Семья находится в Сарай-Куарте. Понимаешь?
– Понимаю. Но есть…
– Поездов нет, – перебил Роберт, – билеты раскупили, а самолёт с пересадкой в Москве, где ты потратишь целый день вместо десяти часов на машине.
– Да, дела. Почему у нас до сих пор нет прямого авиасообщения?
Артур задумался о неправильной логистике, и что исправит её, когда получит место после учёбы, а потом понял, к чему ведёт его друг: лицо Роберта было монументальным камнем, что говорило на полном серьёзе, без слов передавая эмоции о том, что им нужна его машина, а глаза Ксюши приняли щенячий вид, молящий о поездке.
– Нет, стойте. Прямо сейчас?
– Чем раньше, тем лучше.
– Да у меня даже вещи не собраны. И родители не пустят.
На слове «родители» из квартиры выглянула мама Артура – большой нос, строгие брови, и яркие выразительные глаза с удивлением смотрели на Роберта, который приветственно улыбнулся ей.
– Здравствуйте, Марьям-апа!
Марьям подошла к двери, улыбаясь гостям.
– Артурчик, чего не пускаешь гостей? Тем более это мой любимый Робик.
– Да мы быстро, Марьям-апа.
– Здравствуйте, я Ксюша. – поздоровалась девушка, чему Марьям кивнула.
– Ой, а ты девушка нашего Робика? – спросила Марьям невзначай, чем смутила каждого в беседе.
– Да нет, Марьям-апа.
– А чего ты стесняешься, Робик? Хорошая девочка. Заходите, чай попьём.
– Да нет, мам. Они уходят.
– Мы не уходим. – строго сказал Роберт. – Марьям-апа, нам нужен ваш сын.
– А чего такое?
– Понимаете, у брата Ксюши проблемы, а он сейчас в другом городе. Он с родителями попал в аварию и его жизни угрожает болезнь. Поездов нет, самолёт – не резон. Мы и хотели попросить вашего сына…
Роберт замолчал, ведь знает всю строгость Марьям к воспитанию своего сына. Она смотрела на Ксюшу, Роберта, посмотрела на Артура в раздумьях и повторила этот круг строгого просмотра, принимая решение.
– Езжай, – вдруг сказала Марьям, удивляя не только сына, но и Роберта, – у человека беда.