– Там как раз пляж. Красивые закаты, типа. – неловко и еле слышно говорил Роберт.
– Прикольно. Слушай, – подозвала Ксюша, отчего Роберт со всем своим вниманием повернулся к ней, – я тут мало кого знаю, но слышала, что вы свой район называете просто район.
– Да, есть такое. Раньше называли чёрный квадрат по деревне.
Роберт указал на восток, где выглядывались частные дома.
– Но потом перестали.
– Чёрный квадрат?
– Да, деревня называлась Чёрная поляна из-за чернозёма, и имела она квадратную форму. Ничего заумного.
– Интересно. Много знаешь об этом месте, если живёшь здесь всю жизнь?
– Типа того. Хочешь узнать, почему район?
– Удиви меня.
Ксюша пододвигалась ближе к Роберту, чтобы расслышать живую энциклопедию и гонзо-экскурсию. Роберт вырисовывал по воздуху фигуры.
– Ну смотри. Была раньше деревня Белоносово. Может, слышала? В области есть подобная.
– Может быть.
– Ну вот, – указывал он запад, где стояли дома с заказными граффити на всю стену, что вырисовывали личностей по названию улиц, – здесь тоже была деревня Белоносово. Она граничила с Чёрной Поляной соответственно и с Вечнозелёной, ну и с многими другими деревнями поменьше. Потом, когда Советы пришли, то начали расширять деревни заводами, станциями, трамваями. Вот наш микрорайон считается Чёрной Поляной, хоть и большая часть здесь от Белоносово.
– А почему перестали?
– Знаешь, были раньше с развалом криминальные элементы, да и деревни всегда враждовали между собой. Стрелки, убийства, заказы и вся эта чушь. Потом, когда правительство взяло в себя руки и начало чистку, то и эти все соревнования сошли на нет.
– То есть, больше нет такого фольклора?
– От старших ещё можешь услышать подобное. Но в основном нет такого.
– Что ж, спасибо за историю.
– Обращайся. Ты поступила куда-нибудь.
– Активно подаю документы.
– А, ну да, точно.
Роберт почесал голову, и заметил, как неприлично у него взъерошенные волосы, поэтому аккуратно решил пригладить их, чтобы у Ксюши не сложилось мнение раздолбая.
– Ты куда? – рассматривала Ксюша местные дома, чтобы не смутить парня.
– В экономический. Здесь филиал открыли недавно. Ну, как недавно.
– Ого. Я тоже туда подала.
– Отлично.
Они прошли по перекрёстку, чтобы оказаться у строящейся аллеи, где планировались фонтаны, но пока что они не работали, из-за чего вместо детей, что изнурены от летней жары, там ютились голуби с воробьями – откормленными и здоровыми, что могли бы из коляски вынести малыша. Роберт хотел указать на них, но боялся показаться придурком с такими шутками.
– Ты голодная? – решил позаботиться Роберт, – Там много фургонов со всяким. Может взять.
– Да, было бы неплохо.
Рядом с озером их встретила касса и забор с магнитом, а цена входа была в районе двухсот рублей для взрослого и ста – для детей младше двенадцати лет. Роберт услужливо оплатил за двоих и дверь отварилась, запищав о том, что они могут входить. Внутри пляжа было приятнее, чем когда-либо: пивные бутылки не были вкопаны в песок, а озеро стало чище. Не было компаний людей сомнительного характера, и ты мог не беспокоится за свой кошелёк. Резвились дети, группами играли в волейбол, а женщины лежали вдоль воды, принимая ультрафиолетовые ванны для загара. Ксюша удивилась цивильной обстановкой, как и Роберт не мог поверить, что такое может быть в их районе. Оба живота, что у Ксюши, что у Роберта, пробурчали, словно киты, чему они рассмеялись и прошли по доскам, которые оберегали их обувь от песка, к первому фургончику по пути, что продавал варёную кукурузу. Закупившись, они сели на скамейку рядом, смотря на сползающий жёлтый шар, отражаясь в воде неаккуратной линией.
– Здесь мило. – жуя проговорила Ксюша.
– Да, даже я удивлён. – Роберт откусил пару кукурузин, пытаясь начать какую-нибудь тему. – Тебе нравится здесь?
– Вполне. Но это всё равно не мой дом.
– Это пока.
– Откуда ты знаешь?
– Ну да. Может я не уезжал отсюда никогда и не планировал, но дом – дело наживное. Тебе просто пока что нужно привыкнуть к расписанию маршруток, местному быту, каким-то тюркским словечкам повсюду. Хотя, если ты жила в Сарай-Куарте, то к этому легко привыкнуть.
– Может и так.
– Тем более, я помогу тебе.
Роберт многозначительно посмотрел на Ксюшу, отчего сам словил стыд.
– Я думаю, что уеду отсюда после учёбы.
– Почему? Здесь не паханное поле. Можешь сделать что-то своё и получать за это деньги. Центризм ведь давно прошёл, а развивать провинцию сейчас модно и стильно.
Мимо них пролетели голуби, заслоняя собой всё пространство, размашисто хлопая крыльями, но некоторые остались у их ног, молчаливо выпрашивая еду. Ксюша начала выдёргивать кукурузу, кидая на землю, чему последовал и Роберт.
– Мне так кажется, пока моей семьи здесь нет. Пока брат в Сарай-Куарте – я не найду себе места.
– И как долго он там будет?
–В этом году заканчивает. У нас крепкая связь. Несмотря на то, что он чуть не пробил мне голову.
– Извини, что? – удивился Роберт, отчего рассмешил Ксюшу.
– Ну, блин. Мы играли в детстве, дрались понарошку, но, как это обычно бывает, мы заигрались и начали по-настоящему друг друга бить. Я попала ему по виску, а он взбесившись толкнул меня. И я ударилась об чугунную батарею.
Она повернулась затылком, попросив Роберта пошерстить в её волосах – за ними и оказался шов со шрамом.
– Ужас. Это такая любовь у сестёр и братьев?
– Да. Беспощадная и неразумная. Ты один в семье?
– Ни братьев, ни сестёр. Отец постоянно на вахте, поэтому времени на это нет.
– Ого. Не скучаешь по нему?
Роберт пожал плечами, выдёргивая кукурузу и кидая её на корм птицам.
– Когда как. В детстве было тяжело. Сейчас я понимаю, что если бы он так не ездил, то у меня бы не было всего, даже отдельной комнаты. Я благодарен ему.
– Это супер. Наверно, поэтому ты не хочешь уезжать? Постоянно ждёшь его, как чудо, а значит не стоит ехать в другое место.
– Кстати, очень даже возможно.
Он искренне улыбнулся девушке, наконец поняв свои стремления оставаться дома, и снова подметил отсутствие веснушек.
– Можно спросить?
– Да, давай.
– Где твои веснушки?
Ксюша повернулась с таким взглядом, будто её поймали на воровстве.
– Какие веснушки?
– На фотках в «Мамбе» у тебя веснушки. А сейчас их не вижу.
– Чёрт, – ударила Ксюша себя по лбу, – вот дура.
– Что такого?
Ксюша вроде как улыбалась, но было ощущение, будто она хочет прямо сейчас провалиться под землю и больше никогда не видеть Роберта.
– Да просто, – она провела по лицу пальцами, – я замазываю их.
– Зачем? Я ведь не замазываю родинки, например.
– Над ними смеялись всё детство, всю школу. Всегда ставили акцент на них. Поэтому я начала замазывать, чтобы больше не слышать подобного.
– Не знаю, мне кажутся они милыми.
– Что ж, спасибо.
Роберт забылся в разговоре и стал тянуться большим пальцем к лицу девушки, чтобы стереть тональный крем с её лица, а Ксюша, встала в ступор, ожидая дальнейших действий от него. Роберт дотронулся до мягкой щеки, какие были только у младенцев и провёл в сторону, сгребая весь макияж на подушку пальца.
– Да, так намного лучше. – подметил Роберт и только после осознал, как со стороны Ксюши это выглядело. – То есть, извини, не стоило мне.
– Ничего такого. Ты ведь не целоваться полез.
Ксюша подтолкнула Роберта всем телом, сглаживая ситуацию.
– Спасибо, что дал мне стимул избавиться от тоналки.
Они проболтали, сидя на одном месте, пока не село солнце. Встретив закат, который подтвердил слова Роберта, они в сумерках побрели к аллее, потому что пляж закрывался. Болтали обо всём: про домашних животных и каких бы они в жизни не завели, – Ксюша была против любых рептилий, а Роберт сначала сказал про медведя, но после передумал, потому что «медведи как большие собаки», но для этого бы ему потребовался огромный участок, – а после Ксюша начала рассказывать про то, в каких странах побывала и свои оценки, где самое низшее место занял Египет, если выходить из туристической зоны. Роберта вдохновила эта тема и он подумал о том, куда бы больше всего в жизни хотел поехать, и остановился на Исландии из-за их чёрных пляжей. На удивление, зиму из них больше любила Ксюша, но Роберт сказал, что в их краях зимы снежнее и холоднее, чем у них, даже несмотря на влажность. Они прошли аллею, парк и оказалось, что были близки к дому Ксюши, но решили пойти по второму заходу, чтобы не заканчивать диалог. А из-за обильного диалога они проголодались, и Роберт посоветовал кафе, где они проводили больше всего времени с Артуром.