Выбрать главу

Я также знаю, что прожила без Сэма больше лет, чем с ним. В День Благодарения, когда исполнилось семь лет с нашего последнего разговора с ним, у меня случилась паническая атака, первая за долгое время, а затем я выпила полторы бутылки розового вина. Это казалось монументальным: я официально была без него больше лет, чем мы провели вместе на озере. Я уродливо рыдала, лежа на полу в ванной, пока не отключилась. Шанталь пришла на следующий день с едой на вынос и держала мои волосы, пока меня рвало и слезы текли по моему лицу, тогда я всё ей рассказала.

— Прошла целая вечность, — говорю я Чарли.

— Знаю. И прости, что звоню тебе так поздно, — говорит он.

Его голос так похож на голос Сэма, что мне больно, будто застрял ком в горле. Я помню, когда нам было по четырнадцать, было почти невозможно отличить его от Чарли по телефону. Помню, что в то лето я заметила и другие вещи в Сэме.

— Послушай, Перс. Я звоню с некоторыми новостями, — говорит он, используя имя, которым он обычно называл меня, но он звучит гораздо серьезнее, чем Чарли, которого я когда-то знала. Я слышу, как он вдыхает через нос. — Мама скончалась несколько дней назад, и я... Ну, я подумал, что ты захочешь знать.

Его слова обрушиваются на меня, как цунами, и я изо всех сил пытаюсь полностью понять их. Сью мертва? Сью была молода.

Всё, что я могу выдавить из себя, это отрывистое: — Что?

Голос Чарли звучит измученно, когда он отвечает.

— Рак. Она боролась с этим уже пару лет. Мы, конечно, опустошены, но ей надоело быть больной, понимаешь?

И уже не в первый раз мне кажется, что кто-то украл сценарий всей моей жизни и написал всё неправильно. Кажется невероятным, что Сью была больна. Сью, с её широкой улыбкой, джинсовыми шортами и белокурым хвостом. Сью, которая готовила лучшие вареники во вселенной. Сью, которая относилась ко мне как к дочери. Сью, о которой я мечтала, что однажды она станет для меня свекровью. Сью, которая много лет болела без моего ведома. Я должна была догадаться. Я должна была быть там.

— Мне очень, очень жаль, — начинаю я. — Я... я не знаю, что сказать. Твоя мама была... она была...

Мой голос звучит панически, я это слышу.

Держи себя в руках, говорю я себе. Ты давным-давно потеряла права на Сью. Тебе не позволено разрушаться прямо сейчас.

Я думаю о том, как Сью одна растила двух мальчиков, управляя Таверной, и о том, как я впервые встретила её, когда она пришла в коттедж, чтобы заверить моих гораздо более взрослых родителей, что Сэм хороший ребёнок и что она будет присматривать за нами. Помню, как она научила меня держать три тарелки одновременно и как однажды сказала мне не терпеть дерьма ни от одного мальчика, включая двух её собственных сыновей.

— Она была... всем, — говорю я. — Она была такой хорошей мамой.

— Так оно и было. И я знаю, что она много значила для тебя, когда мы были детьми. В некотором роде поэтому я и звоню, — неуверенно говорит Чарли. — Её похороны состоятся в воскресенье. Знаю, что прошло много времени, но я думаю, ты должна быть там. Ты приедешь?

Много времени? Прошло уже двенадцать лет. Двенадцать лет прошло с тех пор, как я ездила на север, в место, которое было для меня больше похоже на дом, чем где-либо ещё. Двенадцать лет прошло с тех пор, как я ныряла головой вперед в озеро. Двенадцать лет с тех пор, как моя жизнь эффектно сбилась с курса. Двенадцать лет я не видела Сэма.

Но есть только один ответ.

— Конечно, я приеду.

 

2. ЛЕТО, СЕМНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД

Не думаю, что мои родители знали, когда покупали коттедж, что в соседнем доме будут жить два мальчика-подростка. Мама и папа хотели дать мне возможность сбежать от города, отдохнуть от других детей моего возраста, и мальчики Флорек, которые подолгу оставались без присмотра днем и вечером, вероятно, были для них таким же большим сюрпризом, как и для меня.

У нескольких ребят из моего класса были летние домики, но все они находились в Мускоке, всего в нескольких минутах езды к северу от города, где слово коттедж казалось не совсем подходящим для прибрежных особняков, выстроившихся вдоль скалистых берегов. Папа наотрез отказался заглядывать в Мускоку. Он сказал, что если мы купим там коттедж, то с таким же успехом можем остаться на лето в Торонто — это слишком близко к городу и слишком много торонтонцев. Поэтому они с мамой сосредоточили свои поиски на сельских общинах дальше на северо-восток, которые папа признал слишком развитыми или слишком дорогими, а затем еще дальше, пока, наконец, они не остановились на Баррис-Бей, сонной деревне для рабочего класса, которая летом превращается в оживленный туристический городок, тротуары которого ломятся от дачников и туристов из Европы на пути в лагерь или в поход по провинциальному парку Алгонкин.

— Тебе там понравится, малышка, — пообещал он. — Это настоящий загородный коттедж.

В конце концов, я с нетерпением начала ждать четырехчасовой поездки от нашего дома в стиле Тюдоров в центре Торонто до озера, но та первая поездка растянулась на целую вечность. Целые цивилизации успели расцвести и пасть к тому времени, когда мы наконец проехали знак «Добро пожаловать в Баррис-Бей», папа и я в движущемся грузовике, а мама следовала за нами в Lexus. В отличие от маминой машины, в грузовике не было ни приличной аудиосистемы, ни кондиционера, и я застряла, слушая монотонный гул радио КТК2, мои бедра приклеились к виниловому сидению, а челка прилипла к липкому лбу.

Почти все девочки в моем седьмом классе отстригли себе челки после того, как это сделала Делайла Мэйсон, хотя нам они не шли так, как ей. Делайла была самой популярной девочкой в нашем классе, и я считала, что мне повезло быть одной из её самых близких подруг. Или, по крайней мере, раньше я была ей, но это было до инцидента с ночевкой. Её челка образовывала аккуратный рыжий балдахин на лбу, в то время как моя бросала вызов как гравитации, так и средствам для укладки, торчала причудливыми изгибами и углами, заставляя меня выглядеть неуклюжей тринадцатилетней девочкой, которой я была, а не таинственной темноглазой брюнеткой, которой я хотела быть. Мои волосы не были ни прямыми, ни вьющимися и, казалось, меняли свою индивидуальность в зависимости от непредсказуемого количества факторов, от дня недели, погоды и того, как я спала прошлой ночью. В то время как я делала всё, что в моих силах, чтобы понравиться людям, мои волосы отказывались подчиняться.

***