И вот вроде никак девушку не оскорбил, но Джолине ничего не осталось, кроме как, фыркнув, гордо удалить в темноту улицы.
Дей засмеялся, а я лишь нервно хихикнула. Секундный порыв сошёл, и стало немного стыдно за своё поведение.
— Вот это моя колючка, — поднимая бокал и салютуя им, сказал Ратсел.
А по моему телу пробежала волна тепла от того, как это прозвучало. «Моя». До зубного скрежета хочется быть его. Всегда хотелось, и пора бы признаться в этом хотя бы самой себе.
— Это вино в твоей колючке, — ответила я и стала смотреть по сторонам, не зная, за что бы зацепиться взглядом, лишь бы только не глядеть в глаза собеседнику.
Бросив взгляд в сторону открытой двери, заметила быстро промелькнувшую голову сестры, которая, судя по всему, подглядывала за нами. Интересно, как долго?
— Наверное, пора идти на улицу. Там веселье в самом разгаре, — сказала я, прочистив горло. — Думаю, Семана меня заждалась.
Деймин лишь кивнул, и мы одновременно поднялись со своих мест.
Остаток вечера я провела, отгоняя от Дея однокурсниц. Ну, точнее, я очень много танцевала, периодически поглядывая в сторону парня, который в свою очередь наблюдал за мной, а когда очередная курица присаживалась ему на ухо в надежде чуть позже перебраться на колени, я выныривала из ниоткуда и протягивала ему свой алла со словами: «Вот, тебе мама звонит». Каждый раз прокатывало. Деймин смущённо улыбался и удалялся в сторону пруда, и ни одна девушка не догадалась спросить, почему это мама Дея звонит мне на алла, учитывая, что у него хрон, который всегда с собой, пока с собой обе руки. Говорю же — куры.
Я подходила к Деймину, забирала свой аппарат, мы мило беседовали на разные темы и возвращались на свои места. Дей — к барной стойке, установленной прямо под звёздным небом, я — на танцпол к беснующимся друзьям. И за этот вечер я узнала о Деймине Ратселе гораздо больше, чем за все годы нашего знакомства. Я выяснила, как нелегко ему давались языки в школе, узнала, что свой первый портал он построил ещё в пятнадцать лет, за что чуть не загремел в полицию, узнала, что у него ещё три кузена, помимо Роксаны, теперь я знаю даже как звали его собаку.
— Великий, как же я устала! — прошептала, присаживаясь на соседний с Деймином стул. — Дей?
— М? — промычал парень, не отрывая взгляда от моих ног, с которых я снимала изрядно поднадоевшие туфли.
— Может, я зря отгоняю от тебя девиц? Может ты хотел бы… Ну… — неуверенно замямлила я.
— Ну? — Деймин сделал вид, что не понимает, о чём я говорю. Но актёр из него… нехороший. Очень плохой актёр.
— Ты прекрасно знаешь, о чём я! — возмутилась.
Деймин широко улыбнулся.
— Не стоит начинать разговор, который не сможешь довести до…
— Отлично! Может ты хотел бы трахнуть одну из этих, пускающих на тебя слюни? — выпалила на одном дыхании и с вызовом уставилась на Ратсела.
Оно того стоило. Его глаза сначала удивлённо распахнулись, потом подозрительно прищурились, а потом Дей рассмеялся! Так весело и задорно, как смеются мальчишки на переменах в начальных классах. А я заворожено смотрела на него, любуясь проступившими ямочками на щеках и мечтая их потрогать.
— Ви, — Деймин успокоился, но улыбаться не перестал, продолжая баловать меня этим захватывающим зрелищем, — ты меня сегодня очень радуешь.
— Рада стараться, — я отсалютовала ему бокалом, который всё время стоял на стойке рядом с бокалом Деймина, чтобы я могла в любой момент подойти и выпить, как и стакан Семаны с коктейлем, как раз подошедшей к нам.
— Фу, — выдохнула сестра, — ну и жара. Я так не уставала со времён школьного выпускного. Ради таких гулянок, пожалуй, стоит пойти и второе высшее получить. Чтоб потом снова выпускной отмечать.
— Брось, сестра, — ехидно улыбаясь, ответила я. — Ты последние месяцы спала и видела, как получаешь диплом и выскакиваешь, наконец, замуж за своего любимого.
— Статус замужней женщины ни в коей мере не помешает мне вот так же отплясывать на ещё одном выпускном, — подняв указательный палец вверх, сообщила Семана.
— Милая, да ты уже следующим летом будешь нянчить Джона-младшего, и все твои мысли будут о подгузниках и детской отрыжке!
— Тьфу! — наигранно сплюнула Сёма. — Типун тебе на язык. Ладно, я спать. А ты, дорогая, не вздумай меня будить, когда нагуляешься! Ты знаешь, что тогда будет?
Я изобразила вселенский ужас на лице и покивала, уверяя сестру, что не нуждаюсь в подробностях и осознаю масштабы потенциальной катастрофы.
Сёма ушла в сторону главного корпуса, а я посмотрела на Ратсела. Его взгляд был устремлён куда-то вдаль и в небо.