Всё постепенно стало налаживаться, я снова научилась улыбаться и понемногу начала знакомиться с новыми людьми, с коллегами, правда исключительно женского пола, наглухо игнорируя мужчин. Стала посещать спортзал, не потому, что начала заплывать жиром, а потому, что оставаться одной дома было попросту невозможно. Я начинала думать, вспоминать то, о чём нельзя, и снова плакать. Интересно, слёзы когда-нибудь заканчиваются?
В спортивном клубе я познакомилась с тремя подружками, которые смогли меня по-настоящему развеселить в первую же минуту. Они так смешно обсуждали занимающихся со штангой мужчин, что я не удержалась. Расхохоталась, привлекая к себе их внимание.
Девчонки часто рассказывали о своих сумасшедших гулянках и звали меня с собой, но я не хотела. Я даже думать не могла о том, что до моего тела будет кто-то дотрагиваться, даже в танце.
В общем, уютный дом, любимая работа, спортивные тренировки и новые знакомые — жизнь постепенно стала напоминать нечто похожее на жизнь, а не на существование. Но не тут-то было.
В конце ноября мне позвонила мама, и из её рыданий и всхлипов я смогла разобрать лишь то, что отец в больнице.
За пару часов в дороге я успела напридумывать себе кучу всяких вариантов того, что увижу сейчас в греяносском госпитале.
Семана, которую я попросила отвезти меня, ведь сама так и не обзавелась водительским удостоверение, успокаивала меня всю дорогу, пытаясь отвлечь, хотя и сестра очень переживала за дядю.
А я только и могла молить Великого о том, чтобы это было что угодно — перелом, инсульт, рак, в конце концов! Мы продадим что-нибудь, если не хватит сбережений, и обязательно наймём лучших ренхенских целителей, которые поднимут отца на ноги за пару дней! Я просила Инопланетный Разум, чтобы попадание отца в госпиталь не было связано с сердцем.
Первое, что я увидела, войдя в больницу – тело. Обессиленное тело моей матери, скрюченное и скукоженное, словно безвольной куклой брошенное на скамью у входа в приёмное отделение.
— Мама!
Я бросилась к ней, опасаясь, что ей тоже нужна медицинская помощь. Но мама довольно быстро поднялась на ноги и упала в мои объятия, начиная рыдать ещё сильнее.
— Мамуль, я здесь. Всё будет хорошо, мы справимся, слышишь?
Моя мама… Всегда такая сильная и уверенная в себе, гордая тигрица, сейчас скорее напоминала выброшенного хозяином под дождь котёнка.
— У него обширный инфаркт, Вия, — замогильным голосом произнесла она.
А я прикрыла глаза и выругалась про себя.
За что ты меня так наказываешь, Великий? Может ли инфаркт отца быть связан с тем, что я последние несколько месяцев вела себя не совсем адекватно? Папа всегда переживал за меня, наверное, даже сильнее мамы. И, конечно, от родителей невозможно скрыть, что ты остался без сердца. Ни от кого нельзя скрыть, что у тебя нет сердца. Даже на новой работе меня за спиной называли холодильником.
Так и есть. Я промёрзла насквозь, вся покрылась толстой коркой льда и снаружи, и изнутри. И сейчас эта корка стала ещё толще и пошла болезненными трещинами.
— Мамуль, это ещё ничего не значит. Папа сильный, здоровый мужчина. Он обязательно справится!
Мне пришлось уволиться с работы. Потому что давать мне отпуск тогда, когда я ещё и трёх месяцев не отработала, никто не собирался. Причём уволили меня с плохими рекомендациями, где было указано, что я не явилась в офис без уважительной причины. То, что отец присмерти — причина недостаточно уважительная для моего начальства. Вот такое руководство у одного из самых престижных и именитых туристических агентств Магитара.
Так что теперь я вряд ли смогу реализовать свою мечту в этом государстве, а учитывая болезнь отца, переезд в другое мне не светит. Чем не повод для новой затяжной депрессии? Но мне было нельзя.
Мама не отходила от отца, пока он лежал в реанимационной палате. Я приносила еду, и она уходила в душ буквально на пять минут, пока я сидела у кровати папы.
На третий день, пока отца держали в искусственном сне, чтобы организм не отвлекался ни на что, кроме собственного восстановления, я догадалась настроить его хрон на одну волну с моим алла.
Конечно, пришлось обратиться к понимающим людям, для чего пришлось привлечь Джона. Надо отдать ему должное, парень быстро достал нужные контакты, и мне помогли взломать хрон, не получая на то разрешения органов. Теперь я могла принимать звонки и сообщения на прямую на мой аппарат. Ведь болезнь болезнью, а жизнь вокруг не останавливается, и потерять бизнес, выстраиваемый годами, за пару недель очень не хотелось.