Кристиан Бэд
КАЖДОМУ ПО МИРАМ ЕГО
— А этот о чём писал? — спросил Димка, сгребая в объёмистый мешок консервы и пачки с макаронами. — Про голодомор, что ли?
— Писал, будто сейчас в России всё по талонам, как в девяностые! — старший креатор Петрович высыпал упаковку рафинада прямо в унитаз и нажал на смыв. — Умник нашёлся! Маскировал своё преступление под старческий склероз! А писатель должен отвечать за созданную картину мира!
— И что теперь с ним будет? — не унимался Димка. В службе он был первую неделю, блогеров особенно не читал, тем более вредоносных, и всё в новой работе казалось ему важным и удивительным. — Наверно, не только имущество конфискуют, но и писаку — в тюрьму?
— Ты что, интернет не читаешь? — удивился Петрович и отряхнул от сахарной пыли крепкие рабочие руки. — В тюрьму писак уже год как не сажают. Тюрьма ещё никого не перевоспитала.
Он сел на унитаз и вытащил сигареты.
— Вот выдадут ему по талонам на месяц: кило сахара, кусок мыла, батон колбасы и 0,5 водки — он и перевоспитается. Поймёт, если написал — всё по талонам, значит, так и жить будет. Пока не одумается и не опишет, как у нас на самом деле.
— А если он с голоду помрёт?
— Зачем с голоду? Есть приговор суда, там прописано, сколько талонов ему положено. Выживали же как-то в девяностые? Мы ему приговор на дверь прилепим и на холодильник. А похудеет, так ему же и на пользу…
Петрович докурил, встал, в последний раз обошёл все комнаты, внимательно осматривая их на предмет запрещённых приговором вещей, и крикнул напарнику:
— Ну всё, заканчиваем! Вызывай грузчиков — мешки таскать.
Зачищенная креаторами квартира блогопреступника имела теперь нищий и унылый вид. Из дома была изъята не продававшаяся в девяностые бытовая техника и лишние продукты.
— А теперь нам куда? — спросил Дима, понимая, что до конца рабочего дня ещё пахать и пахать.
— Теперь у нас кулинарный блогер на очереди.
— А он чего?
— Написал, что блинов не было. Мол, исторический миф русской кухни. А «млин», это будто и не мука вовсе, а однокоренное с милк — молоко. И блюдо напоминало современный омлет.
— А там что будем делать?
— Раскатывать, что же ещё. На ближайший месяц, вся его реальность должна напоминать блин. Столы, люстры. Со спецтехникой тебя познакомлю: раскатывает любой электроприбор без потери функций.
— И чайник можно раскатать?
— Можно. И чашки.
— А как пить из плоской чашки?
— А это уже его проблемы. Писатель должен уметь жить в том мире, о котором пишет.