— У самого молоко на губах не обсохло, а гляди ты, уже во всём разбирается, — немного обидно заржал генерал, с которым мы спорили и к нему даже некоторые подключились, — И в авиации, и во флоте, и во всём что угодно! Не многовато на себя берёшь, сопляк?
— Я может и сопляк, — я зло ощерился. — Но кое-что в жизни понимаю. И мне не надо разбираться во многих вещах, достаточно в одной, программировании, чтобы сделать выводы о том, что будет дальше. Так бывает, если голова на месте и нормально работает. А если в мозгах одна извилина, да и та след от фуражки, то понятное дело будет казаться, что кругом все идиоты и чушь несут.
— Что?!! — побагровел лётчик. — Да я тебя…
— Довольно, — оборвал его Василий Иосифович, с интересом следящий за перепалкой. — Максим Олегович, что вы как маленький, ей богу. Подеритесь ещё с пацаном. Хотя не советовал бы, слышал, он с «инквизиторами» тренируется и ломом шибко шустро машет. Ладно, Дмитрий Сергеевич, вы согласны с тем, что рассказал нам комсомолец о применении ваших изделий?
— Я не специалист в этих вопросах и не могу оценить выкладку в полной мере, — осторожно начал главный инженер Чкаловского завода, видя явное покровительство Сталина какому-то неизвестному пацану. — Но мне кажется, разумное зерно в этом есть. Не скажу насчёт вскрытия точке противовоздушной обороны, но мы изначально рассчитывали изделие на атаку цели с наименее охраняемой стороны, собственно, отсюда такой запас хода. Насчёт всего остального, в том числе и разных типов боевой части тут надо смотреть и проводить эксперименты, но в целом, идея мне кажется перспективной.
— Ну и отлично! — хлопнул в ладоши маршал. — Давайте посмотрим, как они работают. Какое задание установлено в изделиях?
— Три круга вокруг полигона и поражение цели. — тут же отрапортовал Фомин. — Машины готовы, можно начинать. Давайте пройдём в безопасное место, откуда можно будет наблюдать старт.
— Сюда, товарищи! — принялся рулить какой-то полковник, судя по танкистским петлицам из руководства полигона. — Товарищ маршал, пожалуйста.
— Пошли, Семён, — как я не надеялся, но Сталин-младший потащил меня с собой. Остальные следовали, отстав на пару шагов. — Гляди даже стулья притащили. Присаживайся.
— Спасибо, я постою. — конечно, сидеть рядом с Василием Иосифовичем было почётно, но я и так уже засветился по полной. — Как-то не по рангу и не по возрасту мне сидеть, когда старшие товарищи стоят.
— Это хорошо, что ты понимаешь. Ну пусть будет так. — кивнул маршал, однако никого рядом с собой не посадил. Наоборот, остальные офицеры как-то оттянулись подальше. — Я хотел поговорить с тобой. Значит в спортивный клуб армии переходить не хочешь. Мы ведь можем куда больше, чем КГБ
— Не хочу, — я упрямо помотал головой. — и дело не в том, что вы можете предложить. Просто я не привык бегать туда, сюда в поисках покровителей. Да и, положа руку на сердце, стоит мне согласиться, рано или поздно я окажусь в сапогах, марширующим на плацу. Дед вон, уже предлагал в военное училище идти, мне удалось отбиться, но он явно просто так это не оставит. А служба — это не моё. Я готов насмерть драться с любым врагом за страну, её людей, родных и близких, если станет необходимо. Но с вечера чистить сапоги, чтобы надевать их на свежую голову и выполнять идиотские приказы, просто потому что у отдавшего их выше звание, это не моё. Прибью же, как пить дать. С другой стороны, я же от сотрудничества не отказываюсь. Кровь не водица, а у меня все военные по отцовской линии. Так что, чем могу буду помогать, но всё же на гражданке.
— Ну хоть помогать не отказываешься и то хлеб, — усмехнулся Василий Иосифович. — Но про изделия эти ты складно рассказывал.
— Товарищ Сталин, давайте на чистоту, — внутренности у меня сжались в комок, но я усилием воли заставил себя расслабиться. — Вы моё дело читали?
— Читал, — взгляд маршала стал жёстким, и бил словно палкой. — Поначалу думал, какой-то враг народа развлекается. Такой бред, развал союза, война республик друг против друга, возрождение нацизма. Думал, не выдержу, сам поеду в глаза этому человеку посмотреть.