Если каждый двадцать четвертый – социопат, то я не единственный геймер, который пытался спалить дом.
Мой герой в игре носит имя Достойный Соперник.
Я каждый день играю роль в реальной жизни – поэтому я почти всегда выигрываю.
Я всегда на шаг впереди, а может быть – на два.
Я все планирую. Я тщательно готовлюсь – и когда наступает подходящий момент, наношу точный удар.
В конце концов я всегда побеждаю.
Никто никогда не заметит моего появления.
Потому что я уже здесь.
Глава 2
Доктор Эрик Пэрриш уже собирался уходить, когда его вызвали в приемное отделение. Чем ближе он подходил к приемному, тем сильнее сжимался у него желудок, а ведь он вот уже пять лет как был заведующим психиатрическим отделением в городской больнице Хэвмайер. Во время таких консультаций в приемном всегда была высока вероятность насилия, а в прошлом году в Дэлавере, в городской больнице какой-то психопат начал палить в местного психиатра и соцработника. Все закончилось весьма трагично: психиатр, который носил при себе оружие, открыл ответный огонь и убил пациента.
Эрик прошел по больничному коридору в сопровождении двух студентов-медиков из своего отделения – парня и девушки, они о чем-то болтали между собой. Он чувствовал, что должен защитить их в случае чего – и себя тоже, причем без оружия. После Дэлавера его работодатели из «Филахелс Партнершип» стали гиперосторожными и провели с ним детальный инструктаж, как вести себя в чрезвычайных обстоятельствах. Эрик никогда бы не принес оружие в больницу: он был врачом до мозга костей, а кроме того, у него были все основания подозревать, что стреляет он неважно.
Довольно неожиданно включились динамики, и из них полилась колыбельная. Это происходило всякий раз, когда в родильном отделении появлялся на свет ребенок, но Эрик при первых звуках мелодии поежился: он знал, что там, наверху, в его отделении, кое-кому сейчас очень плохо. Одна из его пациенток, молодая мать, впавшая в глубокую депрессию после появления на свет мертворожденного ребенка, всегда уходила в эмоциональный штопор, когда начинала звучать эта колыбельная. Эрик просил администрацию не транслировать колыбельную в его отделение, но они ответили, что менять акустическую систему – слишком дорогое удовольствие. Тогда он просил их отключить ее вовсе, но они отказались.
Звуки колыбельной отдавались болезненным эхом у него в ушах, напоминая о том, что он не в состоянии заставить больничных бюрократов прислушиваться к себе. Он понимал, что это лишь маленькая частичка большой проблемы, что к душевным страданиям относятся не так серьезно, как к физическим, и что он, Эрик, не в состоянии в одиночку ничего изменить.
А ведь он был живым доказательством того, что надежда остается всегда. Счастливым доказательством. Еще во время учебы в мединституте он страдал тревожным расстройством, но вовремя распознал симптомы и смог взять все под контроль. С тех пор он прошел курс психотерапии и даже смог отказаться от лекарств. У него больше не было симптомов. Он вылечился.
Он толкнул двойную дверь, ведущую в приемное отделение, битком набитое в этот пятничный вечер. Сестры в униформе сновали из палаты в палату, помощник врача катил компьютерный столик, а несколько одетых в черную форму санитаров беседовали о чем-то около пустых носилок с оранжевым подголовником, лежащих на больничной каталке.
Эрик направился прямо к посту медсестер, и светловолосая сестра отвернулась от монитора, с улыбкой взглянула на него и махнула рукой в сторону смотровой «Д». Все в больнице прекрасно знали, что означает большая красная «П», которая красовалась на его бейджике. Вообще-то «П» означало «правый» – крыло, где находились под охраной душевнобольные, но весь персонал считал, что «П» – это «психи». Эрик наизусть знал все эти шуточки: «Как отличить психиатра от его пациента в больнице? Очень просто – пациенты выздоравливают и уходят…» Он и сам мог пошутить, но никогда не шутил о душевнобольных детях. Такие шутки не казались ему смешными. Он жил среди них.
Студенты-медики смолкли, когда он открыл дверь смотровой – занавеска была откинута и хорошо была видна койка, на которой лежала его пациентка: симпатичная старушка в больничной пижаме, с коротко стриженными серебристо-седыми волосами, удобно расположившаяся на подушках. Рядом с ней сидел молодой человек, с взволнованным видом держа ее за руку. За его спиной стояла доктор Лори Фортунато – маленькая, кудрявая, в накрахмаленном белом халате, ее стетоскоп был щедро украшен наклейками в виде цветочков, чтобы порадовать пациентов из педиатрии. Они с Эриком подружились еще в институте и приятельствовали до сих пор, несмотря на то что она порой была невыносима.