– Да, и она испачкала ватой свои солнечные очки.
Отлично.
– Ну вот видишь, в итоге мама тоже повеселилась. – Эрик помешал яйца на сковородке: почти готово.
– Я теперь стараюсь не ныть, – сказала Ханна через секунду.
– Знаешь, что я думаю, солнышко? – Эрик внутренне собрался, выключил конфорку и достал из ящика пластиковую лопаточку, потому что был хорошо выдрессирован и никогда ничего не соскребал железными лопаточками со сковородок с антипригарным покрытием. Он положил омлет на тарелки Ханне и себе. – Я думаю, что гораздо лучше делиться своими мыслями и переживаниями, чем держать их в себе. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Да.
– Я всегда хотел и хочу, чтобы ты говорила, что думаешь, и я знаю, что и мама чувствует то же самое. – А вот за ослиную задницу по имени Брайан Эрик поручиться не мог. – Так что, пожалуйста, всегда рассказывай мне о том, что у тебя на душе, хорошо?
– Хорошо. – Ханна взяла вилку и, склонив голову, начала возить ею по тарелке, пока Эрик мыл сковородку в раковине. Эрик знал, что она сейчас обдумывает его слова, осмысливает их, «пережевывает» – но не в клиническом смысле. Она их перерабатывала – как всегда делал он сам.
– Ну что, как омлет? – Эрик сел за стол на свое место и взял в руки вилку.
– Вкусно. – Ханна посмотрела на него, держа вилку зубцами кверху – вилка казалась непропорционально большой в ее маленькой руке. – Представляешь, пап…
– Что? – Эрик проглотил кусочек омлета, который был очень вкусен – все благодаря молоку со сливками.
– Мы с мамой переезжаем жить в дом к Брайану и Мишель.
Эрик потерял дар речи.
Ханна моргнула за своими очками.
– Но я не должна ныть из-за этого. Потому что у них есть бассейн.
Глава 20
Все время, пока Эрик ехал на работу, он пытался осмыслить тот факт, что Ханна и Кейтлин переезжают к новому приятелю Кейтлин. Это все было как-то слишком быстро для Кейтлин и, несомненно, не на пользу Ханне, хотя он и старался утешить себя мыслью, что зато ему это даст дополнительные преимущества. Он не мог перестать думать об этом, паркуя машину в гараже, входя в больницу, идя по красивому вестибюлю в зал совещаний, где собиралась Комиссия по лекарственным средствам больницы. Он всегда терпеть не мог подобные совещания, но это входило в обязанности заведующего отделением.
Эрик постарался выкинуть мысли о Ханне и Кейтлин из головы, когда занял свое место за длинным столом вместе с другими членами Комиссии. Комиссия состоял из восьми заведующих отделениями, фармацевта больницы и представителя юридического отдела Майка Брейзеля, который не обладал правом голоса. В их компетенцию входило решать, какие лекарства будут использоваться в больнице, и сегодня они собрались как раз для того, чтобы решить вопрос с новым средством для снижения уровня холестерина, «Ростатином», который только что получил одобрение Управления по надзору за лекарственными средствами. Перед каждым членом Комиссии стояла бутылочка воды без этикетки, упаковка леденцов и открытый лэптоп, а еще – глянцевый рекламный буклет «Лаборатории Уэйчер», компании, которая выпускала «Ростатин».
Эрик вошел в зал, когда заведующий кардиологией Моррис Брекслер как раз начал представлять новое лекарство. Моррис буквально дословно повторял информацию, представленную компанией «Уэйчер» – Эрик не уставал удивляться тому, сколько времени на таких совещаниях уходило на выслушивание того, что он вполне мог бы прочитать самостоятельно.
Пока Моррис бубнил, Эрик листал рекламный буклет по «Ростатину» – он был очень яркий, глянцевые страницы пестрели разноцветными заголовками. Это было одно из самых дорогих изданий, какое Эрик вообще когда-либо видел, а Моррис рекламировал препарат почти с тем же пылом, что и официальные представители фирмы-производителя, которые в конференц-зал не допускались и ждали за дверью. Теоретически они находились там для того, чтобы ответить на вопросы членов Комиссии, если вдруг они возникнут, но на самом деле их целью было оказывать давление на членов Комиссии, чтобы было принято благоприятное для них решение.
Эрик обвел взглядом собравшихся.
Моррис был примерно ровесником Эрика, но вел себя так, словно был гораздо старше, да и выглядел соответственно. У него были всегда безупречно постриженные пшеничные волосы, маленькие глубоко посаженные глазки, длинный нос, а на лице круглый год красовался загар игрока в гольф, который придавал ему особо преуспевающий вид.
– В целом, – говорил Моррис, – «Ростатин» является более эффективным статином, чем «Розувастатин» или «Аторвастатин». Он показывает лучшие результаты, и нам в кардиологии это средство необходимо. Что ж – у кого-нибудь есть вопросы?