— Нас съедят? — подтвердил ее мысли один из зрителей.
— Нет, конечно, — сказала Лисидия. — Они мне нужны голодными.
Хороший актер всегда знает, где ему нужно находиться во время представления. Лисидия отдала мысленную команду свежеиспеченным монстрам, показывая, в какую часть оружейного дома им следует отправиться. Болотный медведь поднялся на лапы, пожалуй, даже быстрее, чем это сделал бы его природный собрат. Паук принялся вытягивать вперед одну лапу за другой, то ли разминая их, то ли осваиваясь с управлением новым телом. Летучая мышь оскалилась, используя сразу две своих пасти, но тут же успокоилась, смирившись со своим нынешним внешним видом.
Медведь неспешно направился к люку, ведущему с крыши на третий этаж только для того, чтобы обнаружить, что люк, рассчитанный на людей и кобольдов, был для него слишком мал. Но не беда. Мощная лапа с длинными когтями вцепилась в край люка и с треском выдрала толстую доску, черепица разлетелась во все стороны, словно брызги лужи, в которую бросили камень. Разодрав отверстие люка со всех сторон, медведь протиснулся внутрь и ловко для своего неповоротливого вида спрыгнул на пол третьего этажа, упал на все четыре лапы. Вслед за медведем в брешь пролез паук, а за ним последовала и летучая мышь. Когда все монстры исчезли с крыши, кто-то из оставшихся кобольдов зааплодировал, наивно полагая, что это и было концом представления. Овации быстро стихли, стоило Лисидии взглянуть на слишком рьяного слушателя.
Лисидия оторвала черепицу от крыши, коснулась монеты в диске на бедре, дарующей магию превращения. Керамический брикет в ее руке тут же обратился в кусок хлеба такой же формы и чуть большего размера. Она протянула хлеб одному из трех выбранных ранее кобольдов актеров.
— Держи, будешь играть пекаря, — сказала она. — Не волнуйся, слова учить не нужно, я все скажу за тебя, когда придет время. Отдай хлеб парнишке, который подойдет к тебе. Да смотри, не вздумай сожрать сам.
Осталось дать наставления последнему актеру.
— Ты будешь кузнецом, — сказала Лисидия переминающемуся с ноги на ногу кобольду, стоящему рядом с «разбойником» и «пекарем». — Но не простым, а завистливым. Знаешь, как изобразить зависть? Нет, не так, ладно, не корчи рожи. Возьми униформу со склада и держи в вытянутых руках, чтобы видно было. Мальчишка подойдет и заберет ее. Если не дурак, конечно. Актеры, занимайте места.
Лисидия мысленно указала кобольдам, которым довелось изображать городских жителей, где тем полагается находиться. Им предстояло спуститься на первый этаж здания и встать снаружи перед входом. Все трое отправились к люку, края которого были изрядно потрепаны болотным медведем. В этот момент накатило осознание.
— А что, если мы встретимся с этими чудищами? — спросил «пекарь», два других актера энергично закивали — вопрос их тоже волновал.
— Не дразните, не смотрите им в глаза, — сказала Лисидия. — И поспешите, а то из-за паутины вам будет не пройти.
— Паутины? — переспросил «кузнец».
Он тут же заметил, что его коллеги уже спустились внутрь здания по искореженной стальной лестнице, стало быть, его шансы лично познакомиться с паутиной стремительно росли с каждой секундой. Кобольд нырнул в люк, надеясь, что не сломает ногу при падении.
Глава 19
Луна чуть сдвинулась на звездном небе, темные облака прошли небольшую часть пути к далекой стране, где обещали пролиться дождем или без следа исчезнуть в небе.
— Актеры на своих местах, — объявила Лисидия. — Все семеро. Начинаем представление.
Полтора десятка кобольдов, сидящих на холодной черепичной крыше, уставились на нее. Большинство из них было не против такого времяпрепровождения, ведь их не заставляли работать и высокий зеннатский чин был здесь прямо перед ними. Кто знает, может, это светило повышением.
— Случилось это давным-давно, — начала Лисидия. — Глубоко в непроходимом лесу у бурной реки стоял город, жили там умелые работники, на небольших полях пастухи пасли скот, были там кузнецы, и даже в пещере неподалеку обретались разбойники. Одна была беда — не на что в городе было смотреть, работали люди весь день, а потом спать ложились; если разбойник кого и ограбит, то на следующий день об этом никто и не вспоминал. Так неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом.
Однажды пролетел над городом дракон, такого зверя жители никогда не видели, был дракон невероятно красивым, его красная чешуя сияла на солнце. Хоть дракон и был красив, жители испугались: вдруг он полыхнет пламенем и сожжет все дома до единого. Стали жители решать, что им делать: прогнать дракона или же пусть себе летает, лишь бы никого не трогал. Спорили три дня и три ночи, пока каменщик не предложил построить башню подальше от города, где дракон мог бы поселиться.
Построили жители города башню в лесу, и вскоре там обосновался дракон. После этого дракон стал часто летать над городом, жители были зачарованы его красотой, грацией и силой. Многие с нетерпением ждали его появления, рисовали картины, делали игрушки в виде дракона и дарили их детям. Дракон стал иногда спускаться, он хватал овцу или корову и уносил в свою башню, мало кто из жителей обращал на это внимание. Говорили, что овца или корова — небольшая плата за то, чтобы еще раз взглянуть на прекрасного и величественного дракона.
Были и те, кто боялся. Они говорили, что дракон делает все, что захочет, летает, где ему вздумается, никто не может найти на дракона управу, а значит, он опасен и может в любое время напасть и на людей.
Шли годы, дракон летал над городом, красуясь сверкающими крыльями; он забирал скот у фермеров, но так и ни разу не напал на людей. Все в городе было спокойно, пока однажды на главную площадь не выбежал мальчишка и не закричал, что его родители, фермеры, у которых дракон иногда забирал скот, пропали.
Собралась целая толпа и отправилась к его дому за городом, стали искать родителей паренька, все осмотрели: и в амбаре, и на чердаке, и в лесу рядом — пропали и отец, и мать. А на земле нашли свежий след дракона.
«Наверно, дракон унес», — сказал пекарь. «Точно, унес, — подтвердил кузнец, а я же предупреждал». Появился разбойник из леса и говорит: «Я сам видел, как явился дракон, схватил отца и мать того парня огромными лапищами, поднялся в воздух взмахнув мощными крыльями, и улетел ко своей башне».
«Не увидишь ты больше своих родителей, раз дракон их забрал», — донеслось из толпы. Тогда сын фермера взобрался на изгородь и сказал: «Нет, я этого так не оставлю, пойду к дракону в башню и вызволю родителей». Стали его отговаривать, но вышли вперед кузнец, пекарь и разбойник. «Правильное дело ты задумал, — сказали они, — мы трое тебе поможем».
Разбойник протянул сыну фермера ржавый меч и сказал: «Возьми, пригодится тебе в бою с драконом». Тогда и пекарь порылся в котомке, вынул затвердевший кусок хлеба и отдал пареньку. «Поешь перед сражением — не биться же тебе с драконом на пустой желудок». И кузнец не оставил парня без подарка, отдал он ему кольчугу, которую сковал много лет назад, но так и не смог продать, потому что горловина ее вышла слишком узкой, и никто не мог просунуть в нее голову.
Сын фермера отправился к башне, башня та была огромной, дракон жил на самой вершине, и только одна лестница вела наверх.
Внутри башни было темно и холодно. Сын фермера пробирался наощупь, пока неожиданно не наткнулся на огромного болотного медведя, который спал, перегородив путь к лестнице. Медведь тут же проснулся и яростно зарычал. «Пропусти меня, медведь, — сказал сын фермера. — Мне нужно спасти родителей, их похитил дракон». «Дракону все дозволено, — ответил медведь, — он величественен и прекрасен, я не дам тебе навредить дракону». Сын фермера обнажил ржавый меч, готовясь к бою. «Попробуй одолей меня, сын фермера», — сказал медведь.
Лисидия прекрасно помнила, что стоило ей увидеть дайгонца в камуфляже или подумать о нем, как она сразу же забудет о его существовании. Поэтому она не стала смотреть через глаза медведя, хотя и могла бы это сделать. Вместо этого она сосредоточилась на других чувствах животного, особенно на болевых ощущениях.