– У сабаськи вава.
И ничего не произошло. Сто пятидесяти фунтовая зверюга, с которой Кеннет без раздумий пошел бы на медведя, опять махнула хвостом и еще больше вывалила язык. По невидимому никому сигналу остальные псы поднялись, и, подходя по одному, стали обнюхивать девочку. А она не обращала на это внимания, ее больше всего интересовал Зедир. Наконец встала и повернулась к Кеннету:
– Сабаськи.
– Собаки, – поправил он машинально, проглатывая слюну. – Да, я вижу. Они наши. Иди сюда, Меехала. Вархенн.
– Я, господин лейтенант.
– Спроси хозяина, не могла бы одна из его девушек заняться девочкой, пока мы не найдем опекуншу. – Десятник исчез за дверями. – Берг. Сиди. После еды возьмешь собак и обойдешь вокруг города. Приказ тот же, ищите чего–нибудь необычного. Дьявол, тот, кто наколдовал из воздуха стадо коз, должен оставить какой–то след.
– Козяськи.
– Я это уже слышал. Мама тебе не говорила, что только хорошие девочки получают козочку? Вот будешь хорошей и тогда, наверно, получишь. Ну что, Вархенн?
Десятник в дверях покрутил головой:
– Как сказал хозяин, все девушки сегодня свободны. После вчерашней ночи они очень… устали, – он ухмыльнулся. – Но найдет для нее какой– нибудь угол и игрушки. Чародея все знают, так что проблем не будет.
– Ну, тогда остальные приказы такие…
До полудня ничего не случилось. Ничего необычного, потому как город, готовящийся к празднику, бурлил жизнью. На ближних лугах зарождалась ярмарка, ставили прилавки, процесс сопровождался спорами о лучших местах, руганью и размахиванием руками. Вид мелькающих в толпе солдат остужал намерения самых вспыльчивых купцов, но не намного – они всего лишь не хватались за палки и топорища. Зато проклятия и ругань летели быстро и в огромном количестве. Кеннет, заглянув туда, понял бургомистра. В город приехало несколько сотен торговцев, а количество добра, ими завезенного, кружило голову. Каждый из них заплатил в казну достаточно монет за право торговать, и отмена праздника закончилась бы беспорядками. С одной стороны местные, готовящиеся к трем ночам неплохой забавы, с другой – купцы, ожидающие три дня торговли и набивания мошны. Падающих с неба четвероногих маловато для изменений в вековой традиции. По крайней мере для вессирцев.
Чуть поодаль готовили очаги, на которых будут жарить целых свиней, овец и баранов, на огромном столе группа женщин натирала травами освежеванные туши. Рядом расставили длинные столы и лавки, из города все время подносили корзины с хлебом, подносы с печеньем и бочки пива.
Как бы там ни было, а местным удалось устроить достойное развлечение.
Разделившись на маленькие группы, они все так же искали необычное. Странных запахов, неестественного колебания воздуха, мест, где человека внезапно охватывал бы озноб или жар. Расспрашивали горцев, не видел ли кто чего странного. Люди чаще удивлялись и отвечали: «Ничего, господин офицер, кроме падающих с неба коз». И взгляды при этом были жалостные и раздражительные одновременно.
Лейтенант начинал чувствовать себя идиотом.
Он как раз проталкивался через торжище, когда необычное чуть не свалилось ему на голову.
В воздухе хлопнуло, и крупная овца шлепнулась на ближайший прилавок. У глиняных кувшинов, горшков и тарелок не было никаких шансов. Животное покрутилось, разбрасывая остатки товаров, после чего ловко соскочило на землю и пошло по своим овечьим, не терпящим отлагательств, делам.
Офицер застыл с наполовину вытянутым из ножен мечом. Он уже хотел указать им на четвероногое, и сказать что–то в духе «Немедленно арестуйте эту овцу», когда до него дошел весь абсурд ситуации. И тут раздался следующий хлопок. И еще один. И еще.
В этот раз хаос принял форму падающих с неба овец.
Кеннет юркнул под ближайший стол, его люди следом за ним. На лугу возникла паника, толпа, бродившая среди прилавков, бросилась наутек, хотя у некоторых сохранилось некое подобие здравого смысла. Краем глаза лейтенант заметил, как один из бегущих моментально стащил с брошенного прилавка несколько украшенных зеркал. Прежде чем успел ретироваться, какая–то ошалевшая от страха овца свалилась на него. Он зашатался, схватил животное, и, закинув его себе на плечи, понесся как угорелый, теряя краденные за секунду до этого зеркала. Кеннет не знал – смеяться ли ему или удивляться такой прыти.
Кроме этого он мог только сидеть под прилавком и ждать когда все закончится.
Ему нужно было выйти наружу. Две свечи уже почти догорели, а без них круг Силы мог быть неустойчивым. Это было небезопасно.
Такой активности Источника, такого долгого по времени пика волны, он не ожидал. И усмехнулся, выходя наружу.
Даже лучшие иногда ошибаются.
Сказать, что бургомистр не выглядел довольным, все равно, что сказать, будто проснувшийся вулкан лишь слегка подогревает воздух. Завер Бевлас стоял за столом заваленным бумагами и тяжело дышал. Он то бледнел, то краснел, а руки, копошащиеся в стопке бумаг, заметно дрожали.
– И что… – он с усилием проглотил слюну. – И что Вы сделали, лейтенант?
– Все возможное. Приказал немедленно очистить место. У людей не было никакого укрытия, а падающая с неба овца, весом в сто пятьдесят фунтов может, хм, быть опасной. Феномен продолжался около четверти часа и занимал площадь где–то в триста ярдов, на котором находились…
– Я знаю, что там находилось. Уже с час мне приносят вот это! – Он толкнул бумаги. – Жалобы и счета. Счета об убытках, если Вам не понятно, о чем я говорю. Торговцы описывают свои потери, а судя по суммам, некоторые привезли в город элванский фарфор, хрустальные зеркала и тюки тончайшего шелка вместо обычных глиняных кувшинов, мишуры и шерсти. И требуют от города удовлетворения. Оплаты убытков. Ком… пенсации, – он запнулся, словно последнее слово стояло костью в горле. – И знаете что? – продолжил он после серии драматических вздохов и сопения. – У меня тут две жалобы, в которых требуют оплату с Горной Стражи за ненадлежащую охрану.
– Кто–нибудь погиб?
– Нет.
– Есть тяжелораненые?
– Нет, но…
– Значит Горная Стража обеспечила всем надлежащую охрану. И до меня дошли слухи, что на предупреждение местного чародея не обратили внимания.
Бургомистр наклонился вперед, всем телом опираясь на затрещавший стол.
– Что, господин лейтенант… – прошипел он.
– Ничего, бургомистр. Ничего. В этот раз ваш город получил в подарок почти три сотни отличных и ухоженных овец. Советую ими заняться, назначить ответственных людей для охраны и так далее. И молиться, чтобы мы нашли виновника всего случившегося.
Кеннет развернулся и вышел. Плохо дело. Бургомистр был прав – приготовленная ярмарка была разрушена, а купцы, которые везли свой товар десятки миль, имели повод для неудовольствия. После окончания магической атаки вся местность выглядела как побоище, прилавки и лотки в большинстве разломаны, и сделали это и животные и убегающие в панике люди. В этот раз несколько человек получили ранения, а ущерб исчислялся в сотнях, если не тысячах оргов. Кроме того, и он видел это собственными глазами, животных было в три раза больше чем раньше. Это значило, что кто бы ни стоял за этим, он набирается умения или теряет контроль над своим талантом.
Эму был нужен маг.
И немедленно.
Двери в дом мага были открыты, но племянницы все еще не было – скорее всего роды еще продолжались. Однако никому в голову не пришло что–либо красть отсюда. Первое – красть было нечего, второе – все–таки это был дом чародея. На слух он дошел до комнаты Дервена. Тот в бессознательном, горячечном состоянии метался в постели, залитый потом, громко стонал и ругался на местном диалекте.