— Очень.
— Думаешь, можно испытывать физическое влечение к мужчине без любви к нему? — Дженнет взглянула в глаза матери, такие же голубые, как у нее самой.
— Думаю, такое, к сожалению, вполне возможно. — Мать ласково похлопала дочь по руке. — Но это не означает, что нужно поддаваться таким чувствам.
— Я это понимаю, мама. Меня просто смущает все, что касается его. Я не люблю ею. Нет. Но… — Замолчав, Дженнет смотрела в окно, но не видела ничего, кроме образа Мэтью: выражение отчаяния у него в глазах, когда он говорил о своих возможных невестах, и желание, когда он целовал ее.
— Но когда он смотрит на тебя, твои внутренности превращаются в кашу, и ты ясно ощущаешь какую-то непонятную боль в животе.
— Да!
— Похоть, — тихо сказала мать, покачав головой.
— Похоть? — Дженнет придвинулась ближе к ней. — Я думала, только у мужчин бывает такое чувство.
— К сожалению, нет. И именно поэтому столько вдов лишаются своего доброго имени.
— Я не хочу испытывать к нему похоть.
— Такие вещи от нас не зависят. Все сводится к тому, как мы себя ведем.
— Но ты же не веришь, что я буду вести себя, подчиняясь таким чувствам, правда? — Дженнет, широко раскрыв глаза, смотрела на мать.
— Нет, дорогая, — улыбнулась ей мать. — Ты не вела себя так с Джоном, так почему поведешь себя так сейчас?
Дженнет кивнула. Но единственная причина, почему она никогда не подчинялась своим чувствам к Джону, заключалась в том, что она никогда не испытывала с ним таких странных ощущений. Его поцелуи были приятными, но не горящими от страсти, и даже в то время она задумывалась, какими были бы поцелуи Мэтью. Но если она расскажет об этом матери, то лишь заставит ее напрасно волноваться.
Дженнет не собиралась руководствоваться своими чувствами к Мэтью, даже если его поцелуи вызывали ощущения, о которых можно только мечтать. Она найдет ему жену и потом, освободившись от своего прошлого, сможет жить во Флоренции.
Однако каждый раз, когда Дженнет думала о Флоренции, у нее сжималось сердце. На самом деле ей совсем не хотелось уезжать, но остаться она не могла. Мэтью дал ей пять спокойных лет, чтобы она могла радоваться жизни и получить наследство. Ради нее он покинул общество, и теперь пришла его очередь стать счастливым.
Во всяком случае, таков был ее план. Видя, как общество презирает его, Дженнет сомневалась, что ее отъезд принесет какую-то пользу, если только до того она не расскажет всем правду. Но если она это сделает, то уже никогда не сможет вернуться, потому что, несомненно, назначат новое расследование, а во время первого она лгала.
— Дженнет?
Она оглянулась и увидела, что мать с тревогой смотрит на нее.
— Прости, я задумалась.
— Я так и поняла. Я трижды окликнула тебя по имени.
— О-о! — Дженнет почувствовала, что краснеет.
— Интересно, не кажется ли тебе, что Блэкберн использует эту затею с его женитьбой, чтобы попытаться ухаживать за тобой?
— Ухаживать за мной? С какой целью?
— Перечислить причины? — Она многозначительно подняла бровь. — Деньги, положение, репутация, не говоря уже о том, что ты красивая женщина.
Но Дженнет просто отмахнулась от матери. Мысль о том, что Мэтью наносит ей визит, чтобы сделать предложение, относилась к разряду мечтаний. Если пять лет назад он и мог бы ухаживать за ней, то сегодня — нет.
— Это невероятно, мама. После всех пересудов о том, что он убил Джона из-за того, что любил меня? Сплетники окончательно уничтожат его.
— Возможно, — протянула ее мать. — И все же помни, что я сказала: есть более плохие мужчины, которые могут проявлять интерес к тебе.
Мэтью закончил укладывать те немногие вещи, которые понадобятся ему в течение недельного загородного приема в имении лорда Астона в Суррее. Запихивая в саквояж шейный платок, он размышлял о том, как именно Дженнет удалось сделать такой удачный ход. Лорд Астон был одним из столпов общества, и если на этой неделе все пойдет хорошо, репутация Мэтью повысится на пару пунктов, так что его, возможно, станут принимать.
Мэтью предполагал, что Дженнет собирается представить ему нескольких женщин, но если всего пару дней назад он стремился к этому, то теперь, после их поцелуя, сомневался, что какая-то другая женщина удовлетворит его.
Он хотел Дженнет.
Однако каждый раз, когда он думал, как сильно хочет ее, на него снова обрушивалась его вина. Если бы только в утро того дня он не сказал ей о своих чувствах, если бы только не поцеловал ее тогда, если бы только Джон вел себя более сдержанно с другими женщинами! Мэтью никогда бы не заговорил с Дженнет, если бы был уверен, что Джон может сделать ее счастливой.