«ТЕ, КТО НАМИ ПРАВИТ, ПОДОБНЫ ХИЩНИКУ, КОТОРЫЙ ПОЙМАЛ СВОЮ ЖЕРТВУ И РВЕТ, НЕ ДУМАЯ, ЧТО БУДЕТ ПОТОМ»
– Пан Юрий, вы – живой символ украинского национализма, известный диссидент и политзаключенный, лидер УНА-УНСО, а ваш отец, Роман Шухевич, возглавлявший УПА, – историческая личность, чью деятельность изучают в школах, однако воспринимают по-разному. К чему, если коротко, он стремился?
– Как и все его поколение, к независимому украинскому государству – настоящему, а не тому хаосу, который имеем сегодня. Нынешнюю Украину государством для народа и во имя него я назвать не могу – это, знаете ли, территория, которой правят олигархические кланы. Более того, если вспомнить Средневековье с его феодальными родами и сравнить, то сейчас все значительно хуже, потому что переплелись криминалитет и корысть. Те, кто нами правит, подобны хищнику, который поймал свою жертву и рвет, не думая, что будет потом.
– Отец ваш идеалистом был? Я все-таки думаю, что и Карл Маркс идеалист, и Ленин…
Роман Шухевич с сыном.
– Ну, насчет Ленина не знаю, дискутировать на эту тему не буду, а отец… Во-первых, он верующим был человеком, а во-вторых, вы правы, идеалистом, потому что такие дела только идеалисты вершат, романтики. Именно таким нужно быть, чтобы в этот период – между двумя режимами – бороться, – и хотя в победу своей идеи отец верил, в то, что сам до этого доживет, нет.
– Когда Роман Шухевич погиб, вам было почти 17 лет – каким вы отца запомнили?
– Прежде всего мне запомнились его вера в свою идею, преданность ей и бескорыстие. Его не интересовало, что он будет иметь, получит ли какие-нибудь награды, – он наверняка знал, что их не будет, что в конце концов ему придется погибнуть, но сражался тем не менее до последнего.
– Роман Шухевич сознательно шел на смерть? Понимал, что рано или поздно его казнят?
– (Вздыхает). Понимал – я знаю это, потому что он прямо мне говорил: «Мы погибнем». Когда в последний (хотя нет, в предпоследний раз)
встречался с ним в конце 47-го, отец прочел в моем взгляде, что я тоже хотел бы уйти в подполье, и сказал: «Юрку, у цій боротьбі ми загинемо, але коли підуть та й загинуть такі, як ти, хто за 15 років буде цей народ піднімати?».
– У вас с ним были беседы, которые часто сегодня вспоминаете?
– Ну безусловно! Вот и тогда мы целые сутки были вместе и, конечно же, разговаривали. Я рассказывал ему о нашей семье, о тех, кого арестовали и кого уже не было, потому что дед – его отец – и мамина мама умерли к тому времени в заключении, и, вы знаете, он произнес: «Юрку, ти розумієш, ми боремося не задля того, аби помститися, а щоб такий нелюдський лад більше існувати не міг» – вот это мне и запомнилось.
«ОТЕЦ ЛЬВОВСКИЙ ПОЛИТЕХНИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ И МУЗЫКАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ ЛЫСЕНКО ПО КЛАССУ ФОРТЕПИАНО ОКОНЧИЛ, А ЕЩЕ ПЕЛ, ЗАНИМАЛ ПРИЗОВЫЕ МЕСТА ПО ПЛАВАНИЮ И БЕГУ, ОТЛИЧНО ЕЗДИЛ ВЕРХОМ. ТИПИЧНЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ГАЛИЦКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ТОГО ВРЕМЕНИ…»
– Насколько известно, отец ваш любил на фортепиано играть, исполнял произведения Грига…
– Интересы у него были разносторонние – это влияние семьи сказалось.
Родители Романа Шухевича: Иосиф-Зенон Шухевич (занимал должность гражданского судьи) и Евгения-Эмилия, в девичестве Стоцкая
Мой прадед был этнографом, и широко известна его пятитомная «Гуцульщина»: собрание местных сказок, пословиц, поговорок, обрядов – он знал фольклор досконально, исследовал 10 лет, и за это время всю Гуцульщину от села до села исходил (фундаментальный его труд вышел на украинском, немецком и польском языках). Дед был юристом и, между прочим, хорошо на скрипке играл, а что касается отца, то он Львовский политехнический институт окончил, но кроме того – Высший музыкальный институт имени Лысенко по классу фортепиано. Младший брат его – по классу вокала, они оба были музыкально одарены, ну и спортом отец увлекался – занимал призовые места по плаванию и бегу, отлично ездил верхом…
– …и к тому же еще и пел…
– Да, у него тенор был.
– Иными словами, это был культурный, образованный, интеллигентный человек…
– Ну, я бы сказал так: типичный представитель галицкой интеллигенции того времени – таких семей, как наша…
– …европейских…
– …было много, но они, к сожалению, исчезли. Многих в 40-41-м годах уничтожили, и потом, когда немцы отступали, некоторые, опасаясь большевиков, выехали на Запад и там растворились, а то, что здесь осталось, добивали уже после войны, и мало кто уцелел.
– Отец был сентиментальным?
– Немножко.
– А в чем это проявлялось?
Свадебное фото Романа Шухевича (второй слева) и Натальи Березинской, 1930 год. Роман – студент мостостроительного факультета Львовского политеха. За спиной Натальи справа – ее брат Юрий, крайний справа – брат Романа, тоже Юрий
– Ну, мог растрогаться, переживать из-за чужой беды – я это видел и чувствовал.
– Я представляю, как жили львовяне до прихода «осбодительной» Красной Армии: у них были свой уклад и свой внутренний мир, и тут появились большевики – чужаки, которых никто не ждал, – и начали порядки свои устанавливать. Какой стала Галичина после прихода Красной Армии?
– Во-первых, массовая депортация населения началась.
– Целыми селами людей вывозили?
– Тогда еще только категориями, и в первую из них попали поляки – представители польской администрации, юристы, офицеры…
– Их было немало?
– Во Львове – да (в местечках тоже, но здесь – больше всего), а потом очень быстро очередь до украинской интеллигенции дошла – представителей политических партий, общественных организаций. Было и раскулачивание, задевшее сознательных крестьян, кооператоров и активистов «Просвiти», – именно их эта метла стала мести.
– Много людей истребили?
– Ну, только депортировали более миллиона.
– Серьезно?
– Да, из Галичины и Волыни – тех западноукраинских земель, которые вошли в состав СССР.
– В Сибирь отправляли?
– И в Казахстан. Очень многих еще до прихода немцев уничтожили, в первую неделю войны: массово арестовывали и тут же расстреливали. Тюрьмы же не только во Львове, но и во всех районных центрах были, и обратите внимание: один теперешний район – это три-четыре района сталинского периода, и в каждом из них отделения НКВД были завалены трупами.
– Львовянин Роман Виктюк рассказывал мне, что чекисты даже старшеклассников из школ забирали – это правда?
– Да, это так.
«НЕМЦЕВ ВО ЛЬВОВЕ С РАСПРОСТЕРТЫМИ ОБЪЯТИЯМИ ВСТРЕЧАЛИ, КАК ИЗБАВИТЕЛЕЙ: НАДЕЯЛИСЬ, ЧТО ИХ ПРИХОД ПРИНЕСЕТ ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ УЖАСА ПОЧТИ ДВУХ ЛЕТ БОЛЬШЕВИЗМА»
– Немцев во Львове как освободителей ждали?
– Естественно, и с распростертыми встречали объятиями, поскольку надеялись, что их приход принесет освобождение от ужаса почти двух лет большевизма. Были и другие надежды, которые не оправдались, но армию вермахта действительно приветствовали как избавителей.
– Гитлера досконально не знали, думали, он другой?