— Дорогая, у Ника проблемы не только с поведением и учебой, но ещё и со здоровьем. Приступы какие-то… И ты хочешь отправить Стефана туда, где так калечат детей?? — покачал головой Олег Сергеевич. — Сравни нашего и вон этого припадочного!
Ник рухнул опять, поднялся дико озираясь, снова рухнул и пытался уже ползком убраться со странного места.
Катерина покачала головой. — Бедняга, это Волк его хорошо в оборот взял, — подумала она, наблюдая как пареньку помогают подняться официанты. Он немного отойдя, обернулся к ней, и сделал в её сторону неприличный жест. И снова упал, уже сильно приложившись о ближайший бордюр. — Ещё и тупой, — вздохнула Катерина, и отправилась к имениннику.
— Кать, знаешь чего мне отец сказал? — Степан проследил, как удаляется официант, вручивший Катерине и Киру тарелки с крошечными изящными пирожными.
— Ну? — Кир с сомнением осматривал угощение. По его разумению, нормальное пирожное должно быть раза в четыре больше.
— Что он не удивится, если из всех присутствующих тут приглашенных подростков, мы втроем самые нормальные. — Степан покосился на Ника мрачно осматривающего свою тарелку. — Кстати, это Волк его так швырял?
— Конечно. Он слышал как твой приятель со мной говорил, — кивнула Катерина.
— Во-первых он ни разу не мой приятель. У меня среди этой компании приятелей нет, есть только два друга, и все они сейчас рядом со мной стоят, — решительно заявил Степан. — А во-вторых, а что он тебе сказал-то такое? Может, догнать и добавить надо?
— Ну, что ты! Хватит ему и того, что дали. Тем более, что он выглядит хлипковато как-то. И спасибо. Приятно, когда тебя официально признают другом, — улыбнулась имениннику Катерина.
Остаток вечера Степан провёл вполне славно. Ника, которого он не выносил, увезла его мамаша, испуганная припадками сыночка, Уститья от него наконец-то отцепилась, и он просто радовался жизни, общаясь с теми, кто ему самому был симпатичен.
Вечером, когда Степанов водитель повёз Катерину и Кира из конного клуба, и принюхивался, никак не в силах понять, почему с заднего сидения так пахнет псиной, Степан разговаривал с отцом.
— Удивительно, но я очень доволен! Ты так изменился. Насколько я понимаю, нет смысла спрашивать, не хочешь ли ты вернуться к обучению в Европе?
— Ни малейшего, — покачал головой Степан.
— И в другую школу, как твоя мама предлагает?
— Нет, спасибо, мне по-настоящему хорошо тут, — ответил Степан и понял, что сказал чистую правду.
Ночью ему, наконец, удалось открыть коробочку, которую ему передала Катерина, тихо сказав, чтобы он открывал её один.
— Клёво!!! — в коробочке был такой же браслет, как и у Кира, только воин на пластинке выглядел по-другому, изображение было даже чем-то похожим на него самого, и в навершии кинжала был тёмно-синий сапфир. Он мечтал о такой штуке, как только увидел, что именно Киру подарили. И вот у него тоже есть оружие, которое всегда будет с ним!
Катерина только доехала до дому, помахала рукой Киру, которого повезли дальше и домчавшись на Волке до квартиры закивала головой Баюну.
— Да, это он. Как ты и говорил. Степной иноходец. Его там Зверюгой зовут. Мощный как Сивка, гнедой, с белой проточиной на лбу.
— Имя назвал?
— Да. Суховей.
— Из чувашской сказки о стране светлого дня, — покивал головой Баюн. — Как я и думал. Удивительно как у нас одно к другому приходит. Как будем добывать?
— Камеры вокруг. Охраны много очень. Элитный клуб и всё такое… — отрапортовал Волк.
— Вы что в конокрады записались? — удивилась Катина мама.
— Ну, а как? — Баюн повёл носом. — Он пока не в силе, сам не справится.
— По отработанной схеме. Купим. Денег-то достаточно, — рассмеялась Алёна.
Через пару дней стало понятно, что проблеск сознания у подлого Зверюги был первым и последним. Он в очередной раз вдребезги разбил стойло. Порвал недоуздок, который физически порвать было нельзя, просто невозможно! К вечеру, когда владелец клуба, Артур Олегович, уже всерьез обдумывал, куда бы сплавить этот сплошной убыток, по недоразумению считавшийся конём, ему доложили, что приехала дама, желающая приобрести коня, который понравился её дочери. Владелец клуба сходу наорал на секретаршу, почему она не сумела объяснить, что лошадьми он не торгует, и выдохшись, осознал, что та лепечет что-то про продажу Зверюги.