— Это так. Я говорю о другом. О том, что зло произрастает из доброго семени.
— Не понимаю, к чему Вы об этом говорите. Если, например, кто-то завидует своему соседу и желает стать не хуже, то перед ним два пути. Либо больше и лучше работать, упорнее добиваться поставленных целей, либо как-нибудь напакостить соседу. Первый путь хорош, второй — плох, а иного не дано. По какому из них пойти, каждый выбирает сам, и нечего на кого-то другого пенять. На этом я предлагаю закончить дискуссию. Журналисты могут остаться здесь, им предоставят всю служебную информацию, связанную с наложением ареста на родиниловскую обитель и последующими событиями. А Вам, Ваше Святейшество, я предлагаю проследовать со мной в Мифополь, чтобы поставить точку в выяснении наших взаимоотношений. Прошу поторопиться, у меня мало времени.
После возвращения с Беззаботных островов Олмир увяз в делах. Спал урывками, всего по несколько минут, и ощущение нехватки времени прочно вошло в плоть и в кровь. А сейчас, после внутреннего напряжения, требующегося для концентрации виерных посылов, с непривычки еще и голова кружилась, хотелось присесть куда-нибудь, передохнуть.
Шамон, тяжело вздохнув, покорно пошел к своему литу.
Когда они подлетали ко дворцу, Ламарк, склонившись к Олмиру, еле слышно прошептал:
— В Шере суматоха. Герцог Кунтуэский получил сильный ожог лица, лишился зрения.
— Я знал, что это он подослал к Зое убийцу, — вырвалось у Олмира. Прочитав недоумение на лице начальника Службы безопасности, пояснил: — Я послал по окоссу сильный световой импульс, а герцог Кунтуэский в это время находился рядом с его воспроизводящим устройством. В результате — торжество справедливости. Око за око в прямом и переносном смысле. Благодаря герцогу лишился зрения наш лейтенант, Веселко. Сейчас герцог без глаз.
Брови у Ламарка удивленно поползли вверх. Но он сдержался, не стал задавать вопросы о том, как именно Олмир смог так изощренно отомстить. Подумав над проблемами, относящимися всецело к его компетенции, сказал:
— Однако без санкции Коронного Совета нам будет трудно доказать факт ослепления Александра Кунтуэского излучением окосса, если он не обратится за медицинской помощью общепринятым порядком. Раскрывать перипетии личной жизни глав Больших Домов запрещено. А лечиться Кунтуэский, скорее всего, будет у своих, домашних лекарей. У него есть опытные медики, повязанные обязательством хранить герцогские тайны.
— Со своей стороны сделайте все, что в ваших силах. Подумайте вместе с Краевым, как по максимуму раздуть эту историю. Более я не хочу прощать ему ни одной зловредной выходки… Но на первое время будет достаточно, если в политическом плане он полностью подчинится нам. А там посмотрим. Займитесь этим делом сразу после разговора с Шамоном.
— Будет исполнено, Ваше Величество, — заверил Ламарк, и в глазах его сверкнули задорные огоньки.
Второе появление Шамона в королевском дворце не было неожиданностью. Принимали его не в королевском кабинете, а в специальном зале, используемом для дипломатических переговоров. Многочисленные телекамеры и прочие фиксирующие устройства были выставлены напоказ.
За огромный эллипсоидальный стол уселись четверо. С одной стороны — Олмир, Краев и Ламарк. Напротив них — один Шамон.
— Начнем с несущественного, — сказал Олмир, передавая Шамону зеленую папочку. — Здесь описание Вашей деятельности в родиниловской обители. Ранее Вы были ознакомлены с этими документами. Согласно нашему законодательству, Вы подлежите уголовной ответственности. В любом случае налицо серьезный этический проступок. Что Вы скажете по данному поводу?
— Закон положен не для праведников, но для нечестивых и непокорливых, грешников и человекохищников.
— Ничего себе! Чрезвычайно удобная позиция.
— Это не позиция. Это отражение моей обязанности нести весть о великих тайнах бытия.
— Вот даже как? Давайте условимся: никаких проповедей. У нас будет либо чисто деловой разговор, без приукрашиваний и ненужных отступлений, либо никакого. Если Вы откажетесь от нормального общения, то к списку обвинений в Ваш адрес добавят публичное издевательство над августейшей особой, и после этого мы будем применять к Вам только силовые воздействия.
— Я слушаю Вас, Ваше Величество, — покорно сказал Шамон, встряхнувшись.
— Как я понял, Вам нечего сказать по существу. Переходим к следующему вопросу. Вот здесь, — Олмир передал Шамону красную папку, — описывается Ваша деятельность на шпионском поприще. Подробно запротоколирована попытка использования Вами некроформ. Чему Вы улыбаетесь?