Иона Фара, пожалуй, выпил не больше других, но постепенно голос его стал звучать намного громче, чем в начале застольного разговора. Он пустился в длительное разглагольствование насчет единства и борьбы духовного и материального, различия в функциях Служителей и светской власти. Никто его не сдерживал, и в запальчивости он дошел до сетований, что король, не обладая должным жизненным опытом, живет в плену иллюзий и пустых мечтаний, не понимает всей сложности задач, стоящих перед Служителями и обществом в целом. Вот если бы он внимательно прислушивался к мудрым советам и всегда поступал соответствующим образом…
Королевский обед — официальное мероприятие, на котором не место пустым словам. Сказанное Ионой Фара на обычном языке означало следующее: молодой король должен во всем подчиниться Служителям, озвучивать их пожелания — и больше ничего, никакой самодеятельности.
Чувствуя, что все как-то притихли, исподтишка бросая в его сторону испытующие взгляды, Олмир понял, что Ионе Фара необходимо дать достойный отпор. Но как? Вану, например, достаточно было бы сказать нечто вроде «замолчи, я такую белиберду и слышать не хочу». Однако недипломатично временному главе Служителей просто затыкать рот, требуется сказать что-то конструктивное. Довольно грубое «никогда я не стану вашей марионеткой» явно не к месту: Иона ведь ни о чем прямо не сказал, а только намекал. Что делать?
На экранчике мелькнула подсказка. И глядя прямо в глаза Ионе Фару, чтобы окружающие уверовались в том, что его ответ созрел изнутри, Олмир громко и с выражением произнес:
— Если мне не изменяет память, в одной из своих книг достопочтенный Уренар написал, что Дьявол, вторая ипостась Бога, послан в наш мир для сокрытия следов Божественного присутствия путем усложнения простого, искушения невинного и исполнения несбыточного.
По залу пронесся вздох изумления. Олмир заканчивал уже скороговоркой:
— Не следует уподобляться Искусителю и выискивать сложности там, где их нет и быть не может. Только Коронный Совет, а от его имени — я, король, наделены властными полномочиями в полном объеме. Только мы имеем право решать вопросы, касающиеся всего общества. Отряд Служителей — один из многих инструментов проведения государственной политики. Разве не так?
— Вы правы, Ваше Величество, — пробормотал враз отрезвевший Иона Фара.
— Вот и исполняйте свои функциональные обязанности, а мы, если когда-либо сочтем нужным, обратимся к вам. Но не за указаниями, а за советом и посильной помощью. Вы согласны с подобной расстановкой ролей?
Присутствующие молча переглядывались: никто не ожидал, что молодой король выскажется столь сложно и в то же время ясно и недвусмысленно.
— Вы правы, Ваше Величество, — еще тише ответил Иона Фара и вконец стушевался.
В дальнейшем обед проходил строго в протокольных рамках. Олмиру удалось выполнить все, что планировалось: прокомментировал позицию королевского Дома по ряду спорных вопросов, заручился необходимой поддержкой соответствующих лиц и дал поручения (естественно, в виде устных пожеланий и просьб как бы между делом), которые неудобно было доводить в письменном виде.
Проводив гостей до выхода из дворца, Олмир сказал сопровождающему его Леону:
— Передайте от меня благодарность всем, кто был задействован в подготовке прошедшего обеда. Особенно тем, кто вовремя подсказал мне цитату из Уренара.
Леон разулыбался до ушей: он радовался любому поводу награждать и благодарить своих подчиненных. С не меньшим удовольствием, однако, он всячески притеснял сотрудников других Больших Домов и вредил им.
— С удовольствием, Ваше Величество! Документы по Закону о мониторинге я забрал и уже промульгировал. Вы просмотрели бумаги, подготовленные к завтрашнему заседанию Совета?
— Нет еще.
— Поторопитесь, Ваше Величество.
— Хорошо, — вздохнул Олмир и послушно направился в кабинет. Вообще говоря, после обеда он собирался почитать что-нибудь интересненькое или просто покопаться в информационной сети. По необъяснимому стечению обстоятельств исполнение королевских обязанностей почти всегда входило в противоречие с самыми простыми и неприхотливыми его желаниями. Он привык к этому.