Неведомым образом почувствовав опасность, Георгий встал, подошел к выходу. Прислушался, что происходит снаружи. Постоял, потом рывком открыл дверь. Прямо перед собой он увидел темное пятно. Вспыхнул огонек, осветивший мужскую фигуру в черном одеянии. В руках незнакомца был зажат сверток.
Огонек стал ярче. От него с шипением начали разлетаться искорки. Горел бикфордов шнур, обмотанный вокруг таинственного свертка! Самодельной, собранной на скорую руку бомбы! А мужчина уже поднял руку, намереваясь бросить ее в зал!
Не раздумывая, Георгий ринулся ему в ноги.
Потеряв равновесие, незнакомец выпустил бомбу из рук, и она, крутясь, покатилась по полу в сторону девочек. Зоя мгновение смотрела на нее, потом что-то крикнула Селене и бросилась на пол. Запал догорел и жухнул жаркий взрыв. Грохот, треск, противный визг разрушающегося стекла.
Георгий не мог посмотреть, что произошло в зале. Он оказался придавленным телом диверсанта, и сверху на него обрушились тяжелые удары.
Противник молодого герцога в совершенстве владел искусством рукопашного боя, но Георгий тоже был не из простых. Убийственные удары, так и сыпавшиеся на него сверху, или натыкались на блоки, или попадали не в те точки, в которые были нацелены. Однако Георгий сам не мог атаковать противника, а лишь вязал его, глухо обороняясь. Так никогда не одержишь верх.
Когда незнакомец откинул от себя обмякшее тело Георгия, рядом с ним возник лейтенант. С криком «стой» гвардеец выхватил из ножен шпагу и сделал шаг, намереваясь приставить острие к груди диверсанта. Это было ошибкой.
Молниеносный взмах руки — и в переносице лейтенанта затрепетала метательная «звездочка». Однако недаром муштровали королевских гвардейцев. Лейтенант сохранил себе жизнь, чисто инстинктивно уклонив голову — коварный снаряд попал в него чуть под другим углом. Ослепленный, он не мог на равных продолжить борьбу с диверсантом, а потому просто ткнул его шпагой.
Завершил схватку Акумов. Подскочив к диверсанту, он старательно, чтоб мгновенно убить, вонзил ему под подбородок кинжал.
Кутузов метался рядом, жужжа телекамерой.
— Срочно за помощью! — крикнул ему Олмир. — Акумов, отключить хадрайверы!
— Есть, Ваше Величество! — браво воскликнул барон, осчастливленный возможностью выполнить еще одно приказание короля.
Журналист отвечал, что за помощью бежать не надо — у него постоянная видеосвязь с помощником, а тот уже направил сюда гвардейцев. Олмир ничего не слышал, ворвавшись в разгромленный зал.
Наспех сделанная бомба обладала малой мощностью. Непосредственное действие ее взрыва, тем более случившегося почти посреди помещения, не угрожало ничьей жизни. Но не выдержали стилизованные под хрусталь облицовочные материалы. Вероятно, они были сделаны из напряженного гетерогенного стекла и от взрыва лопнули, образовав тысячи острых осколков, с бешеной скоростью и визгом разлетевшихся во все стороны.
Селена, упав за стол, отделалась в общем-то легко, лишь несколько самых мелких и потому вездесущих кусочков стекла порезали ей руки. Зоя же, до взрыва сидевшая по другую, ближнюю к дверям сторону стола, не имела спасительной защиты, и ее тело, обильно нашпигованное осколками, все кровоточило. Олмир подскочил к ней, приподнял.
— Зоя, Зоенька, как ты? Слышишь меня?
От жалости и испуга за нее он готов был расплакаться. Несколько слезинок у него, наверное, все же сбежало. С огромным облегчением он услышал тихий стон. Девочка отняла ладони от лица, потерла глаза.
— Вижу, — с облегчением сказала она, — глаза целы, но как все болит!
— Ты можешь встать? Давай, я помогу.
С невольным стоном Зоя, опираясь на руку Олмира, поднялась, осмотрелась.
— Селена, с тобой все в порядке?
— Какой порядок!? Все руки порезаны. Кровь так и хлещет. Я, наверное, истеку кровью и помру. Страх какой…
— Ой, я тоже в крови. Стеклышко вон из руки торчит… а вон еще одно… я вся продырявлена осколками! Олмир, не смотри на меня!
— Я не смотрю, — успокоил Олмир, — пойду, гляну, что с Жорой.
Георгий пришел в себя. Олмир помог ему присесть у стенки и вернулся к девочкам.
Зал внезапно заполнился людьми. Появились врачи, захлопотав вокруг пострадавших. Один из них подскочил к Олмиру:
— Ваше Величество, Вы ранены?
— Я? Нет.
— Но Вы весь в крови… на лице, на руках…
— Это не моя кровь. Займитесь пострадавшими, — ответил Олмир и сморщился от переживаний, увидев, как из Зоиной щеки вытаскивали пинцетом длинный осколок.