Ученики шестого круга называли себя по специальностям, которые они изучали (ученик алхимика, ученик астролога и т.д.).
Только добившись признания своего учителя и сделав свою работу идеально, так что бы представители ордена признали его шедевром,
ученик шестого круга заканчивал свое обучение.
Ученики седьмого круга были вольны в своих действиях.
Если до этого поступление на новый круг было пропуском к новым знаниям, то ученики седьмого круга должны были сами выбрать свой путь. Считалось, что ученик должен был сам нащупать свой путь, пройти последнюю ступень и стать магом.
Ученики седьмого круга именовались по той специальности, которой они овладели.
Практически только один из десяти учеников становился магом.
Впрочем, каждый из учеников седьмого круга уже имел достойную профессию и мог спокойно служить на благо Ордена.
Лично меня это положение вполне устраивало. Матиас давно махнул на меня рукой.
Как я и хотел, я стал переводчиком и помощником библиотекаря, бывшего моим земляком.
Свою работу я делал хорошо, и мой наставник, Гийом Нормандец, хранитель библиотеки коллегии, обещал, что скоро я стану полноправным специалистом.
Параллельно Эрик подбрасывал мне литературу по Дидне. Я успешно анализировал ему и всегда был рад помочь в его поисках. Но сам я уже не стремился стать магом. Преследования демона вселили в меня страх.
В этот момент ко мне обратился Матиас. Он внезапно вызвал меня и огорошил тем, что знает о моих изысканиях по поводу Дидне и друидов. И приказал отправляться вместе с ним. Он сообщил, что я должен буду принять участие в ритуале, повторяющем ритуал Дидне.
Как мой наставник и полноправный маг Ордена, учитель имел двойное право требовать от меня повиновения. Тем не менее, уже во время разговора с ним, я заметил, что Матиас явно колеблется. Всегда решительный и резкий в словах, тут он как будто бы уговаривал меня (или себя) отправиться в это путешествие. Более того, он потребовал, что бы я испросил у Гийома трехмесячный отпуск, сообщив ему о том, что получил небольшое наследство в Нормандии.
За советом я обратился к Эрику. Тот рекомендовал мне выполнить все требования наставника, одновременно пообещав предупредить руководство Ордена о действиях Матиаса. Кроме того, он дал мне два амулета. Зеркало, через которое можно было услышать все, что говориться рядом с ним. И небольшой запечатанный кувшин, который я должен был разбить в самом крайнем случае. Мы договорились, что каждый вечер я буду сообщать ему о своем местонахождении.
На следующий день я выехал из часовни. По приказу учителя я оделся в рясу монаха-августинца, и должен был всем говорить, что совершаю паломничество в Сантьяго-де-Кампостелла. В пути я должен был ехать один, не примыкая ни к какому каравану. Учитель должен был выехать позднее.
Так мы порознь направились на Юг. В Тулузе я по приказу учителя остановился в небольшой гостинице. Через двое суток на улице меня нашел Матиас. Не заходя в гостиницу, он потребовал, что бы я собрался и выехал через ворота святого Михаила прямо. Дорога вела сквозь лесные предгорья Пиренеев дальше на запад, в сторону Арагона и Толедо.
На следующий день Матиас догнал меня. Дальше мы последовали вместе. И вновь странность. Если до этого Матиас все время подгонял меня, то теперь он совершенно прекратил торопиться. Мы ехали по дороге, но затем вскоре свернули с торных путей и углубились в переплетение горных тропинок Гаскони. Впервые на моей памяти учитель много говорил со мной. Рассказывал о своем детстве в семье обеспеченного купца. Затем как его нашел Орден. Как он учился. Как еще учеником участвовал в первом крестовом походе. Как прошел испытания и стал полноправным магом. О своей долгой жизни.
И о том, как вокруг становиться все меньше Висса. Как магия уходит из нашего мира. Как зелья перестают работать. Как все чаще давит груз прожитых лет. Именно тогда я задал учителю свой вопрос, на который никак не мог найти ответа- А зачем становиться магам? Только для того что бы получить больше силы и власти?
Но чем мы тогда отличаемся от феодальных владык?. Но последние хотя бы поддерживают существующий порядок, а мы?
Матиас долго смотрел на меня и ничего не ответил.
Вскоре после этого разговора остановились в небольшом лесу в предгорьях Пиренеев. Птицы и звери здесь были очень непуганые, как будто бы охотники никогда не заходили сюда. Мы остановились около небольшого озера, над которым обрывистым склоном нависала гора, а вокруг него амфитеатром расстилался дикий лес. Учитель приказал мне разжечь костер, ни в коем случае не ломая деревьев, т.е. используя уже упавшие ветки. Он дважды повторил этот приказ.
В лесу он почти все время молчал, целиком уйдя в свои мысли. Поздно ночью, когда луна засияла всем блеском полнолуния, раздался шум копыт. Сначала к нашему небольшому костру подъехало двое всадников, по виду опытные воины. Я обратил внимание, что сверху мелькнула странная тень. Все шумы ночного леса исчезли, как будто бы все их неразумные создатели стремились сбежать или затаится.
После условного свиста на поляны выехало еще несколько всадников. Воины быстро рассыпались по сторонам, оставив в центре двух всадников.
Первым спешился среднего роста, очень полный лысоватый мужчина, при взгляде на которого в уме сразу возникала жаба. Самым льстивым образом он предложил спешиться своему спутнику. Когда тот сделал это, я увидел, что это женщина.