– Вот здесь я с вами, агент, солидарен. И кто сопляка отправил, выясню. Только вы, пожалуйста, не суйтесь, – Винсент выдержал короткую паузу и, наконец, сказал: – Ваша инициатива с несогласованной поддержкой уже стоила мне срыва переговоров. Хорошо хоть успели услышать сумму.
– Кто же мог предпо...
– Джед, – в голосе Винса прорезалась нотка бешенства, – тебе прошлого раза мало было? За периметром живут не идиоты и не дикари, а очень злые и в большинстве своем весьма умные люди. О зачистках они отлично знают и за нами следят в оба глаза. Причем радиоразведка у многих поставлена так, что корпоративные резидентуры тихо плачут от зависти. Кстати, я теперь в курсе модели одного из твоих киборгов и части его модификаций. Этой же информацией владеют и корейцы. А к кому она уплывет завтра, сам гадай. Поэтому меняй железяку.
– Спасибо за предупреждение, – поблагодарил Ленгли.
Конечно, знание модели киборга, как и его модификаций, третьими лицами – мизерная брешь в системе личной безопасности, но и такие бреши бывают опасны. Однако сам факт того, что Хейли озвучил эту информацию, является явным предложением пойти на мировую. Прекрасно. Поэтому Джед решил не лезть в бутылку и спросил:
– Что ты предполагаешь делать, и нужна ли какая-то помощь? Например, более активный поиск нашими силами?
– Джед, всё, что я предполагаю делать, я уже делаю. Ты же молись Корпоративному Духу, если, конечно, в него веришь, чтоб этот Керро не лёг на дно, – Хейли вздохнул. – А касаемо поиска… тридцать седьмой – это тридцатипятикилометровая клякса с плотной застройкой средней и низкой этажности без четких границ. И ты бы это знал, если бы потрудился посмотреть карту. А еще там подземные коммуникации разной убитости чуть не на километр под землю уходят, и их плана нет ни у кого. Поэтому поиски я буду вести с помощью местных, а ты не суйся и не шебуршись. Что я еще должен знать, но не знаю?
– С чего...
– С того, что, услышав сумму в пять миллионов, ты не задал ни одного вопроса. Я не спрашиваю, кто она. Я спрашиваю: что я должен знать?
– Инфопакет по возможным психофизиологическим реакциям будет подготовлен в течение часа, – ответил, скрепя сердце, Джед.
– Изумительно. И как давно у тебя эта информация?
– Полтора дня.
– То есть, если бы обмен сегодня состоялся и с девчонкой что-то начало происходить, то я бы сидел и гадал? – начал снова закипать Винсент. – Чего еще я не знаю?
– Лови видео, – Ленгли отправил рейдеру архив.
На несколько минут воцарилась тишина, которую первым прервал Винсент.
– Что я тебе говорил про злых и умных? – теперь его голос звучал как-то уж совсем безнадежно. – Короче, молись Духу, чтоб он на дно не лёг. И высылай инфопакет. Будем надеяться, что товар у нашего продавца скоропортящийся. И готовь... нет, пусть корпус рейдеров готовит деньги. Я с ними отдельно свяжусь, уточню, что купюры должны быть чистые – без маячков и подлянок, короче, по всем правилам. А ты дай им задание. Сейчас дай.
Рейдер прервал связь, но голограмма так и осталась висеть над панелью.
– Ты по-прежнему хочешь выполнить данное ему слово? – мягко спросила Эледа, выключая голографон. – И по-прежнему считаешь, будто я неправа, говоря, что делать это необязательно?
* * *
В тридцать седьмом секторе Винсент Хейли откинулся к стене и прикрыл глаза.
– Как прошел разговор? – Су Мин бесшумно вошла в комнату и опустилась на пол напротив.
– Прекрасно!!! – Рейдер снял очки и бросил их на пол рядом с собой. – Хоть к Трем иди с подношением.
Кореянка ничем не выказала удивления, только спросила:
– Тебе сказать, где Их ближайшее место или самое сильное?
Мужчина её словно не услышал, так глубоко был в своих мыслях.
– Позарез нужна ещё одна встреча с Керро, – Винс, наконец, посмотрел на собеседницу. – Свяжись. Передай, что его сумма принята и я согласен на любые условия. А ещё, если он хочет испортить жизнь хозяину киборга, то мы с ним союзники.
– Я говорила, ты хорошо его понимаешь. Ему плевать на хозяина киборга, но само предложение явно заинтересует, – кореянка улыбнулась и добавила: – Могу, в качестве извинений за то, что у вас там вышло, пообещать ему ночь любви. Предложить?
Винсент не успел ответить, Су Мин встала и прижала палец к его губам:
– Даже если скажешь «да» – не предложу. Есть причины. Но тебе их знать не нужно, – она широко улыбнулась и отвела руку. – Возгордишься.
– Еще больше? Тогда не надо, – улыбнулся в ответ Винс, после чего снова посерьезнел. – Что ж, говори, где Их лучшее место.
* * *
Эледа отвлеклась от чтения медицинских документов и помассировала переносицу.
– Еще чуть-чуть, и эта Айя Геллан будет казаться мне самой близкой родственницей. Я за последние дни посвятила ей столько времени и мыслей, сколько не посвящала своей семье за полгода.
Агент Ленгли усмехнулся и откинулся в кресле:
– Мисс Ховерс, знаете, что меня беспокоит?
– Что Винс не сможет договориться о передаче девчонки? – попыталась угадать собеседница.
– Отнюдь. Как раз об этом я беспокоюсь меньше всего. Ваш опальный цербер договорится с кем угодно и о чем угодно, думаю, ему даже вполне по силам убедить голодного людоеда стать вегетарианцем. Нет. Винс меня мало заботит.
– Тогда что? – с искренним непониманием спросила девушка.
– Вы, коллега. Исключительно вы. Стоило нам сюда приехать, как вы растратили и любовь к шпилькам, и задор. Поскучнели, мисс.
Эледа напомнила:
– По-моему, буквально пару дней назад вы говорили, что мои попытки манипулировать безыскусны, а флирт предсказуем. Я лишь пытаюсь соответствовать вашим высоким требованиям. Вот, посерьезнела, повзрослела. Отчего же вы заскучали? Неужто с дурочкой было бы интереснее?
Джед поморщился:
– Я не люблю дурочек, – сказал он. – Предпочитаю жизнерадостных женщин, которые не лезут за словом в карман. А вы вдруг превратились в скучную офисную работницу без огонька…
Мисс Ховерс ответила насмешливо:
– Огонек, агент, нуждается в топливе. А когда вчерашний интересный и внимательный собеседник становится скучным начальником, которому без остановки надо то чей-то доклад, то документы, то результаты экспертизы… это, знаете ли, не располагает к флирту. Я просто стараюсь работать хорошо, особенно в свете своего внезапного и, не скрою, долгожданного повышения.
Джед, наконец, поднялся из кресла, обошел вокруг стола и встал за спиной Эледы. Теплые ладони легли ей на плечи.
– Кстати, давно хотел спросить, – задумчиво произнес мужчина, – зачем тебе это надо – идти с самого низа? Учитывая, что отец вполне может обеспечить старт с куда более высокой ступени…
Он легонько массировал плечи собеседницы. Та прикрыла глаза и сказала томно:
– Не останавливайся. Я всё-всё расскажу. Только не останавливайся.
Ленгли тихо рассмеялся:
– Говори, говори, я как раз включил голографон на запись.
– Понимаешь, – начала объяснять она, – когда срок твоей жизни от двухсот до двухсот пятидесяти лет – ее надо на что-то потратить. И потратить с толком. Я подумала, будет неплохо – начать с самого начала, посмотреть, как что устроено, понять людей из низшего звена, их мотивации, логику, страсти… Если бы я только знала, какая это окажется скукота! Теперь жалею, но дело сделано. А ведь папа отговаривал... Надо было послушаться.
– Твоему отцу восемьдесят, верно?
– Да, – кивнула девушка, наклоняя голову так, чтобы ему было удобнее поглаживать шею. – Но выглядит он, уж извини, моложе тебя.
Теплые пальцы пробежали вдоль позвоночника, поднимая волну мурашек:
– Ну, я не из высшего эшелона, потому проживаю обычную человеческую жизнь, – напомнил собеседник.
– Не совсем обычную, не лукавь.
– Ладно, не совсем обычную. Лет до ста – ста двадцати, думаю, протяну.