ДЕВУШКА ИЗ ЦЕНТРА
V
Когда Бонд вышел из "Сплендида", часы на башне мэрии отбивали полдень. В воздухе стоял густой запах хвои - рядом была сосновая роща; сад вокруг казино, свежеполитый, с аккуратными цветниками и удобно проложенными дорожками, посыпанными каменной крошкой, придавал этим декорациям ненавязчивую условность, более подходящую для балета, чем для мелодрамы.
День выдался солнечным, во всем чувствовалось какое-то искрящееся веселье - возможно, этот маленький курортный городок после стольких лет упадка действительно начинал новую эру популярности и процветания.
Руаяль-лез-0, расположенный в устье Соммы, в том месте, где ровный берег с песчаными пляжами еще не уперся в тянущиеся до самого Гавра белые утесы плато, почти повторил судьбу Трувилля. Маленькая рыбацкая деревушка, когда-то называвшаяся просто Руаяль, превратилась в изысканный курорт еще при Наполеоне III Мода на него, однако, держалась недолго Так же, как в свое время Довилль после долгой борьбы разорил Трувилль, Туке практически уничтожил Руаяль.
В начале века, когда дела курортного городка шли очень плохо, поскольку в моду вошло совмещать светское безделье с лечением минеральными водами, неподалеку от Руаяля на холмах был открыт источник щелочной воды, полезной при заболеваниях печени. Как известно, французы все до единого страдают печенью, и Руаяль не замедлили превратить в Руаяль-лез-О, что значит Руаяль-на-водах, а сама вода "Руаяль", разлитая по бутылкам-торпедам, появилась в меню гостиниц и вагонов- ресторанов и незаметно пробралась в реестр лечебных вод.
Однако борьба с такими опытными и сплоченными противниками, как минеральные воды "Виши", "Перье" и "Витель", длилась недолго. Последовал период судебных разбирательств; множество людей потеряли много денег, и очень скоро продажа воды ограничилась пределами городка и близлежащих селений. Бюджет курорта вынужден был отныне ограничиться тем, что оставляли здесь летом отпускники-французы и редкие англичане, зимой - тем, что зарабатывала местная рыбацкая флотилия. Живописно облупившееся казино, в барачном здании которого все еще витал дух роскоши викторианской эпохи, подбирало крохи со столов казино в Туке.
После войны вторую жизнь обрели Брайтон, Ницца. Ностальгия по временам позолоты и роскоши становилась источником дохода. В 1950 году к Руаялю вдруг проявил интерес некий парижский синдикат, распоряжающийся средствами бывших вишистов. Казино было отреставрировано, его бело-золотой фасад подновили, салоны отделали в бледно-серые тона с бордовыми коврами и занавесями. Потолки украсили громадные люстры. Были приведены в порядок сады, заработали фонтаны, вновь открылись оба больших отеля - "Сплендид" и "Эрмитаж".
Даже городок и старый порт постарались изобразить - в который уже раз приветливую улыбку. На центральной улице появились витрины парижских ювелиров, которые, несмотря на быстротечность курортного сезона, открыли в бесплатно предоставленных им помещениях свои салоны.
Вот тогда-то и был приглашен в Руаяль-лез-О синдикат "Мохаммед Эли", взявшийся организовать крупную карточную партию. Городские власти очень надеялись, что со временем удастся вынудить Туке поделиться частью своих громадных доходов.
Бонд смотрел на залитый солнцем городок и думал о том, сколь странно и нелепо его задание, и о том, что мрачная роль, которую он должен сыграть, по сути, оскорбление для остальных актеров, занятых в этой драме.
Расправив плечи, он отогнал от себя эти мысли, вызванные минутной слабостью, и, вернувшись к отелю, спустился по эстакаде в подземный гараж. До встречи в "Эрмитаже" он решил совершить небольшую прогулку на машине вдоль побережья, взглянув на виллу Намбера, а на обратном пути доехать до автострады, ведущей в Париж.
В отношении машин Бонд придерживался самых консервативных взглядов. Еще в 1933 году он приобрел одну из последних моделей "Бентли", почти новую, с турбонаддувом "Амхерст Виллиерс". Всю войну она простояла в надежном месте, и каждый год ее осматривал бывший механик с заводов "Бентли", работавший в гараже неподалеку от дома Бонда в Челси; этот старик относился к машине с ревностным вниманием.
Бонд водил машину агрессивно, испытывая при езде почти физическое наслаждение. Его "Бентли" стального цвета был с откидным - действительно откидным! - верхом и мог держать скорость 145 километров в час с запасом мощности еще на полсотни километров.
Бонд вывел машину из гаража, проскочил эстакаду и через секунду уже несся по бульвару, откуда свернул на оживленную заднюю улочку и поехал вдоль дюн по направлению к югу.
Через час Бонд вошел в бар "Эрмитажа" и сел за столик у одного из больших окон.
Бар напоминал выставку тех в высшей степени мужских игрушек, которые символизируют во Франции благополучие: жесткошерстные таксы, лежащие у ног своих хозяев, медовый аромат английского табака, всевозможные зажигалки на столиках перед посетителями. Все вокруг было либо светлого лакированного дерева, либо кожаным, с медными заклепками. Шторы и ковры одного, голубого, цвета. Официанты в белых куртках с золотыми эполетами. Бонд заказал себе "американо" и стал рассматривать посетителей, одетых, все как один, элегантно, но без чувства меры. Как видно, все это были парижане. За столиками оживленно беседовали, похоже, о чем-то исключительно важном, - в баре царила атмосфера, обычная для всех баров в час аперитива. Мужчины то и дело заказывали себе новые четверти шампанского, женщины пили сухой "мартини".
- Mol, j'adore le dry (1), - воскликнула радостная юная особа за соседним столом. Ее спутник, несколько не по сезону одетый в безупречный твидовый костюм, смотрел на нее, положив руки на дорогую, увитую плющеной золотой проволокой трость, восхищенными глазами. - Maisle dry fait avecdu Gordon, bienentendu (2).
- J'accord', Daisy. Maistusais, un zeste de citron (2)... Внимание Бонда привлекла показавшаяся на тротуаре высокая фигура Матиса. Вместе с ним шла брюнетка в сером. Матис поддерживал ее под руку, чуть выше локтя, тем не менее они не производили впечатления ни супружеской пары, ни просто близко знакомых; в профиле молодой женщины чувствовалась некоторая ироничная холодность. Бонд видел, как они вошли в бар, но продолжал, соблюдая правила игры, рассматривать прохожих.