Убийство Балларда стало доказательством того, как важно следить за тем, чтобы правильные люди получали долю прибыли от казино. Но не менее важным для Джейкобса оказалось и то, чтобы эти самые правильные люди не допускались к бизнесу – особенно такие знаменитые криминальные личности, как Оуни Мэдден. Группировка держала под контролем местную полицию и суды и практически имела в своем распоряжении виртуальную лицензию на убийство. Однако такой известный нью-йоркский гангстер, как Оуни, мог привлечь внимание полицейских и прокуроров из других штатов или, что еще хуже, федерального правительства. Насколько Джейкобс понимал, если мафия хочет влезть в дело, то лучше было бы просто все закрыть, потому что именно так, по его мнению, все равно произойдет.
Однако Маклафлин был очарован Оуни. Он радовался, что в Хот-Спрингсе живет такой известный человек. А связи Оуни со многими представителями криминального мира страны могли бы пригодиться Маклафлину. В течение многих лет такие гангстеры, как Аль Капоне, приезжали в Хот-Спрингс, спасаясь от физической расправы и угроз. Но в последние годы это убежище перестало быть надежным. Как-то ночью конкурирующие гангстеры попытались убить Аль Капоне, изрешетив его машину пулями, когда тот проезжал через Хот-Спрингс. Капоне чудом остался жив, но местные жители сильно перепугались. Такие вещи происходят в Чикаго и Нью-Йорке, а не на курорте. Со временем Капоне и его банда становились все разнузданнее во время своих приездов в город, избивая помощников на поле для гольфа или облапошивая игорные заведения и рестораны, толком не оплатив счета и маркеры. Капоне, вероятно, считал, что его взносы в политические кампании Маклафлина дают ему право вести себя в Хот-Спрингсе как угодно, но гангстеры становились наглее, что не могло не беспокоить Маклафлина, Леджервуда и Джейкобса. Такой человек, как Оуни Мэдден, мог помочь. Оуни мог бы действовать как посол доброй воли в преступном мире, помогая Хот-Спрингсу следить за соблюдением правил приличия среди гангстеров.
Маклафлин дал понять Оуни, что ему рады в Хот-Спрингсе, но когда речь зашла о том, чтобы заполучить долю в игорном бизнесе, последовал отказ. Леджервуд откровенно заявил Оуни:
– Если узнают, что ты имеешь какой-то интерес к здешним игорным заведениям, работать мы не сможем.
Так уж было устроено в Хот-Спрингсе, объяснили они Оуни. Джейкобс является боссом игорного бизнеса, и никто из посторонних не может получить в нем долю. Маклафлин и Леджервуд готовы благословить Оуни на любой другой вид незаконного бизнеса, который он захочет вести в городе, но на том их гостеприимство для иногороднего и заканчивалось. К влиятельному авторитету самой Адской кухни Оуни Мэддену не будут относиться по-другому, независимо от того, где он теперь живет.
«Развлекайся, тусуйся допоздна, трать бабки, только не лезь на рожон, – частенько повторял Маклафлин. – Но если ты вляпаешься в неприятности и не сможешь выбраться из тюрьмы, то позвони мне. Я приеду и побуду с тобой».
КОГДА СПУСТЯ ТРИ МЕСЯЦА ПОСЛЕ СВАДЬБЫ Оуни и Агнес вошли в обеденный зал «Саусерн», никто не обернулся в их сторону. И не потому, что их не узнали. Совсем наоборот. Каждое появление Оуни на людях в Хот-Спрингсе напоминало целое шоу. На скачках вокруг него сразу же собиралась толпа, незнакомые люди заговаривали с ним, все толкали друг друга, чтобы получше его рассмотреть. Весь город сплетничал о его прошлом, о его богатстве, о его знаменитых друзьях. Со всей страны приезжали репортеры, чтобы расспросить о нем. Газета «Нью-Йорк Дейли Ньюс» называла его «пораженным любовью» и следила за его «пасторальным романом с хорошенькой дочкой почтмейстера из Арканзаса». Но в «Саусерн» все было по-другому. Там к Оуни относились сдержанно, не как к кому-то «с улицы», но и не по-особенному. Персонал понимал, что с Оуни следует обходиться почтительно, но без показухи. Постоянные посетители понимали, что им следует соблюдать дистанцию. И когда они с Агнес развлекали именитых гостей, как это происходило однажды вечером в марте 1936 года, народ знал, что пялиться не стоит. В Хот-Спрингсе люди привыкли видеть знаменитостей на улицах, и научились вести себя так, будто ничего особенного не происходит. В этом плане курорт имел много общего с более крупными городами, и известная публика ценила такое ненавязчивое гостеприимство. А уж персонажи, пользующиеся дурной славой, – особенно.
Гости Оуни и Агнес в тот вечер как раз были известны на всю страну… Известны своей скандальной репутацией. Знойная шоу-блондинка Гай Орлова[46], конечно, знаменитость, но лишнее внимание ей было ни к чему. Мужчина, сопровождавший ее на ужин, не являлся ее мужем. Собственно говоря, ее муж даже не знал, что она находится в Хот-Спрингсе. Человек, с которым она сидела за одним столом с Оуни и Агнес, сам нуждался в некоторой анонимности. Лишь несколько дней назад, когда он отбыл из Нью-Йорка в Хот-Спрингс, прокурор по особо важным делам объявил его в национальный розыск. Звали его Чарльз «Счастливчик» Лучано, и он считался социально опасным элементом номер один.
46
Гай Орлова (Галина Орлова) – дочь русского и француженки, родилась в Петрограде, в 16 лет приехала в Америку, танцевала на Бродвее. В 1930-е годы XX века была любовницей гангстера Чарльза «Счастливчика» Лучано. –