Будущая герцогиня с бледным лицом принялась обрезать поседевшие пряди, она кромсала их и позволяла им опадать на пол, под ноги. После она заплела волосы и отправилась в храм.
Что казалось Делии удивительней прочего, эта маленькая, хрупкая девочка не тряслась. Розанна храбро брала себя в руки, не запиралась, не пряталась… А ведь заметь люди из окружения ее изменения, легко заклеймили бы проклятой. Но, к счастью, Розанна была сильной даже в таком юном возрасте.
Делии не приходилось долго ждать смены картинки. Стоя на одном месте, подле юной Розанны, она только смотрела вперед, а мир менялся вокруг нее сам. Даже на подъем и восхождение к храму не пришлось затрачивать силы.
Вот Розанна стояла напротив книжного шкафа. Она выбрала несколько книг и села за стол. Вот она открыла их и начала, хмуря бровки, читать.
Делия вспомнила эти книги, Ноа уже показывал их.
— Забавно, так он не просто так тыкал носом?
Удивительным образом все те писания, что Ноа сказал Дели забрать и прочесть, были выбраны и Розанной. Она читала книги о «проклятых» людях и старательно делала заметки в тетради.
«Значит ли, что я проклята, если во сне ко мне приходит Аммония — Осколок смерти и перерождения?» — было написано на пока еще чистой страничке.
Дели протянула руку, пытаясь потянуть тетрадь на себя, но сделала она это зря, дочь смерти совершила ошибку. Стоило ей дотронуться до сборника из заметок, как видение начало терять цвет, меркнуть и таять, становясь черной грязью.
— Мне ничего нельзя трогать? — удивилась она. — Господин Боан, почему вы это мне не сказали?! — Делия вдруг вспомнила, как старик вставил в землю обломок меча…
Выходит, если взять предмет и переместить его внутри мира души, картинка изменится?
Легонько ударив себя за бездумность по «пустоголовой» макушке, Делия дождалась появления новых дверей. Ждать пришлось в темноте, ничего вокруг не было видно. Тем не менее, с появлением новых проходов Делия быстро заметила, что нужные воспоминания подсвечивались исходящим изнутри ярким светом. Она быстро отыскала подходящую дверь и поскорей вошла в воспоминание.
Глава 33. «Конец сна»
— Почему ваш артефакт — это арфа? — спросила Розанна.
— Ты же у нас дочь мудрости, ты и ответь, — молвила молодая, но изрядно болезненная с виду богиня.
Волосы божества, длинные и седые, доставали до пола. Глаза ее прятались за повязкой — ветхой и серой, как и ее старое платье, а босые ноги выглядели настолько худыми и тонкими, что, смотря на них, невольно задавался вопросом — может ли женщина встать и пойти? Образ Аммонии не походил на те дорогостоящие золоченые изваяния Верховных божеств, какие встречались во всех храмах и городах Таутена. Смотря на Аммонию, любой бы невольно задавался вопросами: неужели так и выглядят Низшие божества? Может быть, они и впрямь прокляты?
Розанна хмурилась, но не выжидала с ответом:
— Арфа появилась из лука — одного из первых орудий охоты, — неуверенно заговорила она. — Однажды человек заметил, что натянутая тетива издает звук, поэтому создал инструмент. Колыбель — это песня смерти, а лук — прообраз арфы, это оружие, которое может убить людей. Верно?
Арфа Аммонии и впрямь напоминала оружие. Увитая металлическими шипами, острыми и блестящими, размером она была гораздо больше богини.
Такой артефакт однозначно невозможно поднять, особенно слабой девушке.
— Умное дитя. Все верно, вот только колыбель не похожа на игру простой арфы или лиры. Каждая струна этого инструмента что-то символизирует, в зависимости от грехов, каждый слышит разную песню.
— Кто бы сомневался, — пробубнила Розанна. — Все божественные артефакты по природе чудные. Признайтесь, между богами когда-то был спор, кто создаст более причудливый артефакт?
Аммония засмеялась и ее смех казался тихим и мелодичным, он напоминал звон монет.
— Сегодня снова задаешь мне вопросы, дитя. Я рада, что ты обрела благословение мудрости, а не смерти.
— Конечно, — не раздумывала Розанна. — Вы говорили, что мне следует стараться о многом узнать, если я не хочу случайно пробудить в себе ядро смерти. А еще вы обещали, что скажите, когда и как я умру, если хоть одно ядро пробудится… Вы обещали, что расскажете мне, если на ритуале причастности я докажу наличие у себя ядра мудрости. День настал!
Аммония наклонила голову и улыбнулась. Улыбка показалась кривоватой и вымученной. Словно Аммония никогда не хотела бы отвечать. Тем не менее, слово нужно держать.
— Милая моя девочка, если и впрямь жаждешь знать о своей смерти, то сними повязку с моих глаз, но будь готова к тому, что это зрелище лишит тебя сна, как тогда, в пору детства.