Когда они вместе пришли на Приморский бульвар, Желваков с горячностью изложил свой план и сказал, что стрелять будет только он.
— Подожди, Николай. Такие дела не делаются поспешно, — прервал его Халтурин. — Положим, что стрелять будешь ты и не промахнешься.
— Да, стрелять буду я, мы же договорились, и уложу собаку на месте.
— Предположим… А потом?
— Брошусь по откосу вниз.
— Погоди, погоди! Достаточно ли ты изучил опыт, накопленный революционерами?
— Какой опыт? — удивленно спросил Желваков.
— Знаешь ли ты, как бежал из тюрьмы князь Кропоткин?
— Знаю. На Варваре… был такой рысак…
— Правильно. Но ему помогали друзья. Они наблюдали из дома, чтоб улица была свободна и чтоб часовой отошел подальше.
— Да, верно. Это я знаю. Нам тоже будет помогать Клименко. Он постарается отвлечь охранника и помешать погоне.
— Все-таки нам больше нужно рассчитывать на себя. Ты знаешь, как бежал Кравчинский, заколов шефа жандармов Мезенцева?
— Тоже на Варваре. И ушел из самого центра Петербурга.
— Да, Николай, так и было. Но рысак Варвар находился рядом. Кравчинскому ничего не стоило вскочить и умчаться. А здесь ты должен минут десять бежать у всех на виду. Это рискованно. Я считаю, что рысак должен стоять на площади, у бульвара, чтоб ты мог немедля вскочить в пролетку.
— Но ведь тут же центр, движение, люди, полиция, военные…
— А здесь тем более. Здесь опасен спуск — он займет много времени.
— У вас есть часы, Степан Николаевич?
— Есть.
— Давайте я сейчас покажу, как быстро все это произойдет. Я же натренирован физически — был бурлаком на Волге.
— Пожалуй, эта репетиция может привлечь внимание полиции. Еще донесут генералу. Давай хорошенько осмотрим место и, может, остановимся на моем предложении.
— Нет, Степан Николаевич. Я тут брожу три дня. Все взвесил, все обдумал.
— Стрельников ходит с адъютантом?
— Да, — и еще какой-то тип в штатском держится на расстоянии.
— Это, безусловно, охранник.
— Я уложу обоих, — запальчиво сказал Желваков, — а за охранником пусть следит Клименко. Если тот закричит — надо его приколоть и потом бежать к экипажу.
Степан подошел к барьеру, посмотрел вниз.
— Там склады — могут выскочить грузчики.
— Не будут же рабочие ловить своего. Они скорее подставят ножку полиции.
— Да, ты, пожалуй, прав, Николай. Однако расстояние большое. Боюсь… 346
— Я полечу стрелой! А если кто встанет на пути — пущу в ход второй револьвер.
Степан долго молчал, облокотись на барьер, смотрел вниз и думал.
— Ну что, Степан Николаевич? Неужели вы не верите в меня, своего земляка?
— Верю, Коля, верю! Потому и думаю. Двадцать три года тебе, двадцать пять — мне. Мы бы могли еще много полезного сделать. А тут риск, большой риск, Коля.
— Я верю в удачу, Степан Николаевич.
— Зови меня просто Степан и считай, что с сегодняшнего дня мы — братья.
— Ну так по рукам, Степан?
— Ладно, Николай, ладно. Ведь я буду в пролетке и, если случится заминка — сам брошусь тебе на выручку. Принимаем твой план!
3
18 марта в пятом часу пополудни генерал-майор Стрельников — тучный, медлительный человек с рысьим лицом — вышел из французского ресторана в сопровождении адъютанта. Следом за ним вышли еще двое офицеров, в высоких чинах, и все четверо остановились, нежась на вешнем солнце.
— Ну-с, господа, вы идете в казарму? — спросил Стрельников.
— Да, ваше превосходительство, мы бы хотели закончить это дело.
— Одобряю. А я, признаться, устал и позволю себе немножко прогуляться и посидеть на бульваре.
— Честь имеем! — козырнули офицеры и, щелкнув каблуками, удалились.
Генерал, разговаривая с адъютантом, щеголеватым молодым офицером, неторопливо пошел к бульвару.
Тотчас же слонявшийся около ресторана человек с тросточкой, в штатском пальто и надвинутой на глаза шляпе пошел следом, зорко поглядывая по сторонам.
Желваков и Клименко наблюдали из подъезда напротив.
— Видите, — кивком головы указал Желваков на охранника в штатском, — садитесь рядом с ним и в случае нужды придержите его кинжалом.
— Добре! — спокойно сказал Клименко.
— Тогда идите за ними, а я пойду левой стороной и сразу зайду им в тыл.
— Желаю удачи! — сказал Клименко.
— Спасибо! — прошептал Желваков.
Они пожали друг другу руки, и Клименко вышел. Вскоре, направляясь в обход, быстро зашагал и Желваков.
На бульваре было много гуляющих, и скамейка, на которой обычно отдыхал Стрельников, оказалась занята. Генерал недовольно поморщился и пошел дальше по узкой аллее.