— Нашел, — облегченный вздох Арчи над ухом, заставил меня выдохнуть, и даже ощутить, как занемело тело там, где его крепко удерживали руки Тито, который прикладывал чертову тучу сил, чтобы удержать меня на месте. — Сиди смирно, любимый, сейчас я достану из тебя эту гадину, — произнес Жрец, а у меня даже мыслей не возникло прикончить его за подобное обращение, потому что я был одним оголенным нервом, едва балансирующим на грани сознания из-за дикой, поглощающей боли, которая так живо отрезвляла мой разум, и в то же время губила меня. Нахуй, нахуй, нахуй! Извлекай уже эту хрень из меня!
Холодные пальчики прикоснулись к моей ладони, я едва не дрогнул, но боль перекрыла собой все. Отшвырнула меня в стену, распластала, свежевала и тут же расчленила. Сука!
Трется, что-то мягкое трется об мою руку. Я опускаю глаза вниз, стараясь сконцентрироваться на светлых волосах и на девушке меж моих ног, которая трется об мою гребанную руку. Дьявол, Рита. Ты. Гребанный. Дьявол. Какого хуя ты делаешь?
Арчи развел пальцами края раны, я чувствовал это так отчетливо, что в который раз мне захотелось взвыть, но руки Тито сильнее сжали меня, а губы девушки сомкнулись на моей ладони, и я расслабился, позволяя Жрецу продолжить свою экзекуцию, пинцетом достающему пулю из меня по раневому каналу. Сука!
— Еще чуть-чуть, тут остатки тканей, и можно зашивать, — как-то приглушенно произнес Арчи, а мое сознание отказывалось что-то воспринимать.
Перед глазами все меркло. Я старался отогнать этот морок, но он был сильнее меня, сильнее боли, которая догнала меня снова, как только Жрец проколол иголкой мою кожу и стал протягивать сквозь нее нить. Я чувствовал лишь мокрые, горячие поцелуи на моей ладони. Чувствовал приятную тяжесть Ритиной головы на моей ноге, когда она положила ее на меня. Чувствовал ее тепло. Как тебе, уверенная? Весело с нами? Как по мне, то очень весело, особенно сейчас, когда мое сознание уплывает от меня, а болевой шок накрывает организм пеленой.
Примечание к части
Мара: https://vk.com/photo-99046542_404998441 Дюна: https://vk.com/photo-99046542_418066212 Джин: https://vk.com/photo-99046542_418066241 Тито: https://vk.com/photo-99046542_418066310
>
Глава 30
Охота.
День третий.
Ночь.
Было тепло, удивительно тепло и мягко. Но стоило мне дернуться, как резкая боль оглушила меня, заставив зашипеть сквозь зубы. Я распахнул глаза, уткнувшись взглядом в потолок, на котором мелькали языки пламени от костра, разведенного в пещере. И обратил внимание на скрутившуюся рядом со мной Риту, которая положила голову на свои руки и заснула возле сооруженного для меня ложа. На ее лице так отчетливо отражалось умиротворение, что я волей-неволей стал любоваться ей, но лишь мгновение, чтобы в следующие — провести подушечками пальцев по ее скуле, заставив девушку вздрогнуть, прогнать дремоту и посмотреть на меня.
— Как ты? — ее голос звучал приглушенно, хрипло, а я прищурился, мысленно оценивая свое состояние.
— Терпимо, — коротко, ясно, емко ответил, чтобы вновь прикоснуться к ней, потянуть на себя за подбородок, и она поддалась.
Рита смотрела на меня прямо, но в ее взгляде читался страх, а также неуверенность, непонимание. Я чувствовал ее тревогу. Ощущал ее волнение, и понимал, что сам нахожусь на грани. Что внутри меня происходит что-то необъяснимое, совершенно несвойственное мне. Я словно переживаю. Переживаю за нее, не за себя. И это чувство гложет меня. Ущемляет. Делает слабым. А я ненавижу слабость, но даже не стараюсь отвергнуть того, что чувствую. Дерьмо.
— Где все? — слишком спокойно, расслабленно, будто меня ничего не тревожит, не сжирает, проговорил я, всматриваясь в глаза девушки нависшей надо мной с моей подачи.
Ее губы так близко. Это пугает. Но я не в силах заставить себя не смотреть на нее, не держать ее, не вкушать ее беспокойство и не переплетать его с моим. Что-то пошло не так. Давно уже не так, а я только заметил. Глупец.
— Жрец со своими людьми на улице. Он пошел собирать какие-то травы, которые снизят твою боль. Мне приказали за тобой смотреть, — на последних словах она сдержанно улыбнулась, не предпринимая попыток отдалиться от меня, хоть я и заметил, как она стала дрожать, начиная нервничать сильнее.
Ее пугало то, что она позволяет мне так просто касаться себя. Пугало то, что она не хочет, чтобы я это прекращал. И я это чувствовал. Даже знал, почему все так складывается, но в то же время я слышал свой внутренний голос, который уже во все горло кричал о том, чтобы я прекращал ходить по лезвию ножа, что мне необходимо оттолкнуть ее от себя. Необходимо показать ей, что я не изменился. Что монстр по-прежнему внутри меня, что он моя часть. Но видимо я не был властен контролировать свои эмоции сейчас, ощущая ее мягкую, теплую кожу под подушечками пальцев.
Я притянул ее ближе, оставляя крошечный зазор между нашими лицами, всматриваясь в ее напуганные, полные непонимания глаза. И она не вырывалась. Смиренно ждала моего вердикта. Моих действий, которые для меня самого стали неожиданностью, потому что я едва ли помнил, когда последний раз позволял себе касаться губами чужих губ.
Это был столь короткий, едва уловимый поцелуй, но для меня он был оглушающим. Сердце бешено стало отбивать удары, а пульс так и бился в висках, словно в меня выстрелили в упор. Загнали в ловушку, и клетка захлопнулась за мной. Кажется, я покрылся испариной, глядя прямо в глаза той, над которой смел издеваться, получая от этого удовольствие. Той, которую с удовольствием ломал и продолжу ломать, потому что хочу этого, дико хочу.
— Ты издеваешься?! — рык разъяренного Арчи стал для меня неожиданностью, впрочем, как и для Риты, которая отскочила от меня, как от прокаженного. — Какого дьявола тут происходит? Эта пресмыкающаяся сучка ни на что не способна, а ты подпускаешь ее к себе?!
Я видел, как он закипает изнутри. Как в кристально чистых, ледяных глазах зарождается непроглядная чернота, выраженная гневом. Видел, как его коробит. Трясет. И он ни черта не может с этим сделать. Эмоции заглушают собой все. Переливают через край. И бьют. Бьют. Бьют.
— Успокойся, — цежу, присаживаясь на ложе, сверля ее предостерегающим взглядом, немного морщась из-за раненного плеча.
— О, мой дорогой друг, я спокоен… Ты даже не представляешь, насколько я спокоен, — сквозь зубы проговаривает Жрец, давая мне прочувствовать ураган эмоций, который бушует в его глазах.
Незримая борьба повисла между нами. Давящая, накаляющая воздух, но нам это было необходимо, чтобы в который раз отпустить это недопонимание, возникающее с завидной регулярностью.
— Я приготовил тебе отвар, который снимет жар и боль, чтобы утром ты был как новенький, — с усилием подавив в себе злость и раздражение, проговорил Арчи подступая ко мне, сжимая в руках алюминиевую кружку, тотально игнорируя Риту, словно в пещере были лишь мы.
— Спасибо, — принимая из его рук горячую емкость, я сделал пару глотков, ощущая некую горечь, но все же не противился предложенному напитку, зная, что он поможет мне.
Арчи знал толк в травах. Интересовался ими, и часто спасался, когда ничего не было под рукой, кроме знаний. Я же всегда доверял его знаниям, потому что если и был человек, которого он боялся потерять, так этим человеком был я. Единственный и неповторимый, которому он бы никогда не дал то, в чем бы сомневался. Впрочем, он был таким же и для меня.
— Я жду тебя снаружи. У нас есть незавершенное дело, которое я не стал заканчивать без тебя, — сухо бросил наемник, не став дожидаться, когда я осушу кружку и покинул пещеру, забирая свою пролитую агрессию с собой.
Мне оставалось лишь покачать головой на очередной его выброс, чувствуя, как заработали шестеренки в поисках ответов. Я не понимал, зачем сделал то, что сделал. Не понимал, что нашло на меня. Это был словно не я. Какой-то другой я, который умер несколько лет назад вместе с телом на руках той, которая заставляла мое сердце пробиваться сквозь каменную скорлупу, что покрыла его. Которая заставляла дышать с собой в унисон. Которая снилась и не отпускала. Пропитывала болью каждую клеточку моего тела. Разрушала нервную систему. Превращала меня в чудовище, а потом отступала, словно смиловавшись надо мной. Издевалась. Разрушала. Убивала. И возрождала.