— Извините, но это касается только меня, — повторил он бесстрастным голосом. Не давая связной перебить его, продолжил: — Кстати, вам ничего не говорит фамилия Ковалев?
— Ковалев? Да нет, вроде, а что? Хотя, нет, постойте… — она наморщила лоб. — Эту фамилию я слышала от Берга — того самого типа, кому вы размозжили выстрелом голову. — Ее передернуло. — Он пригрозил бандитам, которые пытали меня, что если к полудню в их руках снова не окажутся наркотики, Ковалев закопает их живьем в землю. Они почему-то были уверены, что наркотики я где-то спрятала с трупом Шрамма.
Один из головорезов, кажется, Мейер… да, именно он, громко возразил что-то насчет того, что отпущенного времени явно недостаточно. На это Берг жестко заявил, что этот срок крайний. В час дня им всем необходимо быть у какой-то заброшенной шахты где-то в пределах Этампа…
Римма замолчала. Полковник, удовлетворенный ее ответом, едва заметно качнул головой. Он хорошо помнил отмеченное на карте месторасположение этой шахты. В окрестностях Этампа она была единственной, так что ошибки быть не могло.
— Расправились вы с ним, конечно, жестоко, — тихо проговорила женщина, вспомнив, что сделала с Бергом пуля Ивана.
— Прекратите, — Белборода нахмурился. — Вы не должны, жалеть этих выродков. Я вас, безусловно, понимаю, как человека, но вся штука в том, что они были уже не люди, а нелюди.
Не выдержав взора полковника, женщина тяжело вздохнула и молча покачала головой.
— Я так все же не думаю, хотя, конечно, были моменты, когда меня всю разрывало от злобы. Не знаю, что бы сделала с ними, если бы вдруг удалось освободиться от веревок. Честное слово!..
Очнувшись от горьких воспоминаний, она бросила на Белбороду полный тревоги взгляд:
— Послушайте, какое отношение вы имеете к этому Ковалеву? Вы же спросили о нем неспроста, ведь так?
— Это, в общем-то, не так уж и важно, — бесцветным голосом заметил он.
— Не скажите!
Иван, переключив все внимание на дорогу, удобнее перехватил рулевое колесо. Не снижая скорости, он преодолел еще один поворот. Он не удержался от тихого восклицания, когда, выскочив на прямой отрезок дороги, уперся взглядом в багажник впереди идущего «мерседеса».
— Вот те на! — выругался в сердцах разведчик. — Опять он!..
— О ком это вы? — обеспокоено спросила Римма, лихорадочно озираясь.
Она сдвинула брови, и на ее лбу обозначилась глубокая продолговатая морщина.
Белборода поморщился.
— Так, об одном своем друге детства. Но, ей богу, лучше бы он оставался в Москве… Вы не туда смотрите, Римма, вон он, — Иван указал на машину Самойлова.
Женщина подалась вперед. Иван вжал в днище педаль акселератора и, набрав скорость, подал сигнал обгона.
— Ох, и упрямый же черт, скажу я, — проворчал разведчик, обогнав наконец несущегося посреди дороги Алексея. Он совершенно не беспокоился, что тот сможет его разглядеть сквозь заляпанные высохшей грязью стекла автомобиля.
Вырвавшись вперед, «БМВ» перестроился в правый ряд. Не сбавляя скорости, он стал стремительно удаляться. Иван бросил в зеркало взгляд и вдруг, выскочив на середину дороги, стал плавно снижать ход. Когда стрелка спидометра начала клониться влево, он резко ударил по тормозам. Выкрутив руль, он поставил машину поперек магистрали, предварительно удостоверившись в отсутствии встречных машин.
— Вылезай!.. Живо! — крикнул он Римме, выскакивая на дорогу и становясь на пути «мерседеса».
Алексей, изумленный маневрами впереди идущего автомобиля, от греха подальше заранее сбросил скорость. Он нажал на тормоз, обомлев от одного вида появившегося на середине шоссе широкоплечего человека с раскрашенной физиономией и выряженного в камуфляж.
Незадолго до этого Самойлов впал в панику, испугавшись пронесшегося по окрестностям грохота взорванного вертолета. Так и не дождавшись звонка адвоката Бернара, он, кляня все на свете, спешил скорее исчезнуть отсюда, еще не веря в свое освобождение. Видимо, он кому-то здорово наступил на мозоль, если его отпустили из участка безо всяких условий. Никакие мысли о вилле не могли больше задержать его в этом проклятом богом месте. Каждая секунда была для него на вес золота. Страх вновь оказаться в тюрьме чужой страны гнал его прочь как полоумного.
— Это еще кто такой? — пробормотал Самойлов, глядя на незнакомца. Он остановился. Чтобы скорее выяснить причину задержки и вновь тронуться в путь, он быстро вышел из машины.
— Привет, Алексей, — просто сказал Иван, с интересом рассматривая своего друга детства.
— Так это… ты? — вытаращив глаза, Самойлов тяжело опустился на крыло автомобиля.