ГОЛУБКА, ПОМНИ…
Перевод с испанского М. Самаева
Голубка, помни,
как были вместе,
не забывай,
как мы любили.
Один я нынче
и предан муке,
связали крылья —
не улечу я.
Друзья, на помощь
ко мне придите
и развяжите
тугие путы.
А не спасете —
посострадайте,
мою беду
оплачем вместе.
Пойду искать я
свою погибель
и, может, встречусь
с другой любовью.
Другой любимой
познаю ласки,
она полюбит
во мне супруга.
Ну, а не встречусь
с другой любовью —
пойду скитаться,
пока не сгину.
КАШУА[172]
Перевод с испанского М. Самаева
Близок час, когда нашего Инку потешим.
Будем с ним танцевать в новолунье
и сладчайшую песню затянем.
Близок час, когда мы вместе с Инкой
потанцуем.
Ну, а ты, моя туйя, моя золотая голубка,
ты не бойся поры новолунья.
На цветущем лугу мы сойдемся —
пусть на нашу игру поглядят
золотистые звезды.
УАНКА[173]
Перевод с испанского М. Самаева
Был ты жизни путем, нежной дерева был
тенью,
водопада струею ты был для меня
чистой.
Не в твоих ли ветвях мое сердце гнездо
свило,
не в твоей ли тени расцветала моя
радость?
Как же так, что ушел ты, меня здесь одну
кинув,
и уже на меня своего ты не бросишь
взгляда?
По какой же тропе ты ушел, меня здесь
кинув?
Для меня не раскроются больше твои
губы?
У какого же дерева мне попросить
тени?
И какой водопад мне подарит свою
песню?
Как посмел ты уйти и меня здесь одну
кинуть?
Для меня мир — пустыня, когда тебя нет
рядом.
ВЕЛИКИЙ ИНКА АТАУАЛЬПА[174]
Перевод с испанского М. Самаева
Черная ты отчего,
радуга в небе?
Мести стрелой поджидает она
недругов Куско.
Грохот повсюду градин зловещих
слышен.
Ты ее каждый предчувствуешь миг,
сердце,
даже во сне настигающую меня,
даже в беспамятстве ночи,
синюю муху, вестницу смерти;[175]
вечная мука.
Солнце становится желтым, таинственное
меркнет;
труп Атауальпы и имя оно облачает
в саван;
время в одно миганье сжимается смертью
Инки.
Шею владыки сдавил его враг
лютый;
крови река, разделяясь на два рукава,
льется.
С хрустом неистовую тоску закусили его
зубы;
стали свинцом те, что солнцами были
очи.
С неба спустились, черным-черны,
тучи;
съежилась вся Мать-Луна, заболев
с горя.
Все поукрылось, попряталось все
в скорби.
И не желает земля
своего господина в могилу
прятать —
трупом стыдится признать того,
кем была так любима
в жизни,
ей пожирать своего владыку
жутко.
Скальные бездны дрожат, отзываясь
песнью прощальной,
воет река во всю мочь своей боли,
воды вздымая.
Слезы, сливаясь, единым потоком
стали.
Кто не падет, по тому, кто так дорог был,
плача?
Кто из детей за отца не отдал бы
жизни?
Ранено сердце, болит, бесславное,
стонет.
Разве лесная дроздиха
в неистовстве не покорится
своей природе?
Разве не радость влюбленной любимому
отдать дыханье?
Слезы кровавые, отнятые у его ликованья
слезы,
вы отразите, как жидкое зеркало, смерть
Инки.
Каждую грудь да омоет его
нежность.
вернуться
172
Игровая, веселая песня, исполнявшаяся в сопровождении танца; и ныне этот жанр широко распространен в кечуанском фольклоре.
вернуться
174
Уанка-плач, созданный в конце XVI — начале XVII века в Куско, древней столице инкского государства; посвящен правителю Инке Атауальпе, который был пленен и казнен испанскими завоевателями в 1533 году.
вернуться
175
Стр. 226.
вернуться
176
Стр. 227. …